– Знаю, знаю, могу подсобить, коли надобно. Вы только присядьте, в ногах правды нет… Она немного выше! – пошло пошутила женщина, расхохотавшись. Эштон не оценил её развязный юмор, будучи не сторонником подобных потех.

Расположившись на пурпурном велюровом диванчике, она похлопала по свободному месту рядом с собой.

– Благодарю, но изволю подождать стоя! – категорично ответил гость.

– Как угодно! Но знайте, все, кто здесь хоть раз бывал, обязательно возвращались. Наши девушки хорошо знают своё ремесло! – более сухо ответила женщина и закурила сигарету.

– Окажите услугу, избавьте от подробностей, меня мало интересует распутство, царящее в стенах этой «цитадели разврата». Я сторонник консервативных взглядов, ввиду этого стану первым исключением в вашей практике! – ещё жёстче прозвучал ответ Эштона.

Чуть погодя женщина, которая здесь «всем заправляла», потеряв интерес к неразговорчивому джентльмену, направилась на поиски Робинсона- младшего.

В просторной комнате, наполненной едким дымом сигар, располагался а-ля бар-ресторан для «элитных» посетителей с несколькими столиками и барной стойкой, и большим камином, в котором потрескивал огонь. Человек восемь напряжённо играли в Покер, грубо бранясь и не подбирая выражений. А две рыжеволосые девицы на коленях у своих клиентов игриво хихикали, находя это зрелище забавным.

Здесь же, развалившись на соседней кушетке у камина в компании трёх откровенно разодетых барышень, Эштон встретил и самого Эвана.

– О, кого я вижу! Эштон, мой старый друг! Либо я крепко пьян, либо трезв, как стёклышко! Как по-другому объяснить ваше появление здесь? Смею заверить, я крайне удивлён, ибо полагал, что вы слишком старомодны для столь пикантных утех! – громко засмеялся и попытался встать на ноги Эван.

– Никакой! И никакой я вам не друг! Но в одном вы не ошиблись: мне здесь нечего искать, это гиблое место целиком принадлежит вам. Не мудрено, что вы пропадаете в этом клоповнике. Очевидно, что кроме, как здесь, вам более негде не рады. Да и то отнюдь не за ваш острый ум и харизму! – пригвоздив взглядом, отчитал хмельного гостя Эштон, чем заставил всех присутствующих притихнуть.

– Ну что за ханжество, Эштон! – скучно произнёс Эван и, наконец-то, поднялся на ноги.

– Пойдёмте выйдем, есть разговор, не для посторонних ушей. К тому же, мне сдаётся, здесь пять суток кряду не проветривали помещение, – настойчиво произнёс Эштон и направился к выходу. Но тут произошло непредсказуемое. Не трезвый Эван решил, что церемониться нечего, и пора бы похвастать о накануне случившемся. Назревал серьёзный конфликт.

– О, это вы о том, как я вчера закрылся в уборной с вашей сестрой? – заливаясь смехом, громко крикнул он вслед Эштону.

– Какая строптивая! Надо же так набивать себе цену! Я даже не сумел её поцеловать. А ведь у меня были на неё грандиозные планы. Жаль, нас прервали. Какая досада. Эх! – насмехаясь, театрально добавил он, прикасаясь к ссадине под левым глазом.

Тут Эштон схватил недруга за шиворот и нанёс сильный удар в нижнюю челюсть, затем ещё и ещё…

Кто знает, чем бы всё закончилось, если бы его не оттащили от Эвана, по лицу которого струились кровавые потёки, а глаза впервые взглянули трезво и испуганно.

– Послушай меня, ты, ублюдок, стоит тебе лишь взглянуть в сторону Мари, клянусь, что «ручная работа», которую ты только что вкусил, покажется лёгкой пощёчиной. Я ловко орудую скальпелем, могу заверить, мерзкий циник, «осечки» не будет! – с неистовым гневом выкрикнул Эштон и толкнув Эвана, на диван, молниеносно покинул проклятое, богом забытое, место…