В кухне пахло сладкой выпечкой, было тепло и уютно. Пожалуй, это единственное место во всем замке, где Ульяна чувствовала себя как дома.

— Попробуем с удовольствием, — пообещала она и, взяв Лауру за руку и легонько пожав ее, спросила: — Правда?

Лаура согласно закивала и позволила себе улыбнуться. Ей тоже нравилось в кухне, прежде мать не разрешала девочке приходить сюда. Иногда, тайком от грозной королевы, Юлий передавал принцессе сладости и лакомые кусочки. Но теперь не нужно было скрываться. Девочка медленно, с наслаждением ела кашу вприкуску с пирожком и запивала все это горячим травяным чаем. Но еще больше, чем вкусная еда, ей нравилось сидеть рядом с матерью за одним столом, не опасаясь быть наказанной за малейшую провинность.

Воспользовавшись моментом, Юлий передал королеве меню на одобрение. Он постарался составить его так, чтобы еда была не слишком роскошной, но при этом вкусной и питательной. Ульяна одобрила его выбор.

А еще вспомнила многое, что связывало Ультрамарину с седовласым поваром.

Именно Юлий учил Ультрамарину ездить верхом, сражаться на мечах и плавать. Однажды он даже вырезал для маленькой принцессы деревянную лошадку — очень маленькую, умещавшуюся в кармане платья. О, как была счастлива юная Ультрамарина. Воспоминания о том, пожалуй, были самыми светлыми и чистыми из всех, которые успела увидеть Ульяна. Выходит, Ультрамарина не всегда была злой и жестокой. Все это привили ей в детстве, постепенно погасив ту яркую искру человечности, что была дана наследнице Сильвестрии от рождения.

Дальше пришли иные воспоминания…

Мать Ультрамарины обнаружила деревянную лошадку и сожгла ее в костре. Наказала дочь и отстранила Юлия, отправив в дальнюю ссылку. Однако Ультрамарина не забыла единственного человека, к которому испытывала настоящую привязанность. Став королевой, она вернула Юлия. Брала его в походы и доверяла как никому. Пожалуй, он заменил ей отца, которого Ультрамарина совсем не помнила. Даже когда храбрый и бравый страж Юлий получил увечье, с которым не могла справиться даже магия, стал старым и неповоротливым, королева не избавилась от него, назначив поваром.

Почему не подпускала к нему Лауру?

Наверное, опасалась того, что дочь привяжется к повару, а ей, королеве, придется разорвать эту связь, причинив страдание обоим.

— Помнишь Эксу, Юлий? — спросила Ульяна, заговорщически подмигнув. Именно так назвала свою лошадку Ультрамарина. — Можешь смастерить еще одну? Нет, лучше две?

Ульяну не мог не расстраивать тот факт, что у девочки совсем не было игрушек. Оружие не в счет. А вторую лошадку она попросила для Марка — должен же чем-то играть мальчик, пока пребывает в замке?

— Эти руки все помнят. — Юлий выставил натруженные, покрытые мозолями и застарелыми шрамами ладони. Они подрагивали, но не от старости и бессилия, а от восторженного волнения. Надо же, она помнила! Даже имя лошадки. А ведь он был уверен, что Ультрамарина вычеркнула из памяти все детские воспоминания как ненужные. — И все умеют. С превеликим удовольствием я выполню ваш приказ, королева.

Лаура украдкой перевела взгляд с Юлия на мать. О чем это они? Имя Экса было незнакомо девочке, никогда прежде она его не слышала. Однако задать вопрос не решилась.

— Я закончила с завтраком, королева, — произнесла она, отодвигая опустевшую тарелку.

— Вот и славно! — объявила Ульяна, поднимаясь из-за стола. — Спасибо, Юлий. Было приятно повидаться, но нам с Лаурой пора.

Поваренок, державший большой металлический поднос, выронил его, да так и застыл с приоткрытым ртом. Королева умеет благодарить? Знает слово «спасибо»? Конечно, она и прежде относилась к Юлию по-особому, но такой открытой приязни прежде не проявляла.