***

– Хотите паровоз? – спросил Хнуп, закончив доедать ложку.

– Паровоз? Зачем? – улыбнулась Юля, начавшая уже привыкать к странной манере общения.

– Паровоз, – озадаченно повторил Хнуп, морща лоб. – Поедем смотреть. Грибы.

– Не зна-аю, – протянула Юля. Судя по всему, грибы её не прельщали.

– Мы поедем, – перебил Гоша. – Это, наверное, жуть, как интересно!

Гоша лукавил, грибы его не интересовали. Гораздо важнее хоть немного приподнять завесу тайны над странным, сказочным миром. Нутром он чуял, что не стоит спрашивать «в лоб» о случившемся в столовой. Что действовать надо, как говаривал папа, «посмекалистее».

Выйдя на улицу, они свернули вбок и спустились по одной из многочисленных лесенок, направляясь к бурлящему гоблинами вокзалу. Пройдя сквозь привычно неосязаемую толпу, вышли на перрон.

– Чи’ит-ор, – бросив взгляд на циферблат больших, висящих под потолком разноцветных часов, сообщил детям Хнуп. – Синий—два. Успели. Сейчас поезд.

– А место будет? – усомнился, оглядев забитый гоблинами перрон, Гоша.

– Будет, – подвигав ушами, растерялся Хнуп. – Всегда бывает. Иначе зачем идти?

Спустя минуту к перрону подошёл поезд, управляемый весёлым, с такими же, как у Грыха, очками, гоблином—машинистом. Дав короткий свисток, состав замер. Из открытых вагонов высыпала быстро рассеявшаяся толпа, спустя мгновение в двери повалили новые пассажиры. Присмотревшись, Гоша заметил немало женщин и девушек, носящих на руках и шеях красивые бусики. От мужчин они отличались формой и размером ушей, а точнее – ушек.

Зайдя в вагон, Хнуп уверенно провёл их к свободному, расположенному у окна сиденью. Осмотревшись, Гоша понял, что на места никто не претендует, словно их оставили специально для нежданных гостей.

Уступив Юле, он сел между ней и Хнупом. Через мгновение, дав гудок, поезд тронулся.

– На чём он едет? – невинно поинтересовался Гоша. – На угле?

– Не на угле, – покачал головой Хнуп. – Уголь грязный, трудно дышать. Мы делаем х’так. Из грибов.

– Х’так? – озадаченно переспросил мальчик. – Что это такое?

– Это… – гоблин замолчал, а затем, просияв, извлёк из кармана курточки белый, уже знакомый по бобру, кубик.

– Х’так, – повторил Хнуп, демонстрируя загадочный «рафинад». – Хорошо горит, греет. И чистый, не пачкает.

– Можно его взять? С собой? – взмолился Гоша. Ему ужасно хотелось оставить кубик на память.

– Бери, – радостно кивнул Хнуп. – Конечно.

Ускорившись, паровоз въехал в город. И хотя машинист пару раз дудел свистком, делал он это, скорее, по традиции. Снующие через железную дорогу ловко расходились перед идущим на полном ходу составом, даже не глядя в его сторону. Точно так же, как до этого расступались перед Гошей.

– Хнуп, а почему паровоз? – спросил мальчик. – Ничего лучше не изобрели?

– Зачем? – пожал плечами Хнуп. – Если работает – хорошо. Паровоз работает. А ещё, – глаза гоблина загорелись весёлой сумасшедшинкой, – там пар. Кипит, бабахает!

– А бобёр тоже бабахает? – не удержавшись, уточнил Гоша. – Вы зачем его сделали? Да ещё на шестерёнках?

– Бобёр не бабахает, – обиженно вскинулся Хнуп. – Один раз сломался. Дедушка сделал, – с гордостью закончил он.

– Для чего? – Мальчик начал терять терпение. – И почему он механический? У вас что, электроники нет? Микросхем? Хотя бы простого электричества?

– Дедушка сделал, чтобы смотреть. Снаружи, – спокойно ответил гоблин. – У вас интересно. Мы смотрим, учимся. Везде, куда приходим. Электричество есть, но дедушка смог без него. Проще. Микро—схем нет, электро—о-ники тоже. Плохо, не нужно. Бобёр работает.

– Ты сказал – «приходите»? – вмешалась Юля. – Откуда?