Мальчик и гоблин Антон Боровицкий

– Я так больше не могу, – сказала мама. – Нам надо пожить отдельно, Лёша.

Папа тяжело вздохнул и опустился на диван, уставившись перед собой.

– О Гошке подумала? – тихо спросил он. – Пацану скоро десять, а мы ему на день рождения – развод?

– Это не развод, – вздохнув, ответила мама, – это…

– Вот именно, – перебил папа. – Ты сама не знаешь чего хочешь.

Он мрачно прошёлся по комнате, остановившись у окна.

– Я понимаю, что служба отнимает много времени. Но мы не должны и не можем разрушать семью! Понимаешь?

– Служба отнимает всё твоё время, – тихо ответила мама. – Наше время. Мы тебя почти не видим!

– Нельзя думать лишь о себе, Люда! – обернулся к ней папа. – Если каждый будет…

– Только не начинай про страну, – поморщилась мама. – Союза больше нет, зато есть сын, которому нужен отец. Твои командировки… ты рискуешь жизнью в мирное время. Зачем?

– Затем, чтобы ты могла спокойно спать и ходить по улицам, – нахмурился папа. – И Гошка – мог, и другие пацаны и девчата! Какое мирное время, Люда, ты давно телевизор не включала? Знаешь, сколько кругом…

Он недоговорил. Махнув рукой и заиграв желваками, папа уставился в угол. Мама замерла у стола, задумчиво и грустно скрестив на груди руки. Она казалась маленькой, потерянной и беззащитной. Увидев это, папа встал и положил руку ей на плечо, но мама отстранилась, сделав шаг назад.

– Мы просто возьмём паузу, – твёрдо произнесла она. – Сейчас лето, возьмём отпуск подлиннее и разъедемся. Мне дадут точно, ты тоже заслужил. Надо подумать, как жить дальше. А Гоша ничего не узнает и не поймёт. Отправим его к бабушке в деревню, он только рад будет.

Но Гоша узнал и понял, потому что подслушивал и подсматривал сквозь неплотно прикрытую дверь комнаты. Развод, как у Кольки в семье. И у Наташки. Её родители тоже вот так разъехались, а больше не съехались. Никогда. Теперь Наташка видит папу раз в неделю, а у колькиного отца в новой семье родилась дочь. Колька ещё говорил, что терпеть её не может. И что навещает его папа всё реже.

Ошеломлённый свалившимися на голову вестями, Гоша присел на край кровати. В салоне стало тихо. Немного погодя мама ушла в душ, а папа включил электрический чайник. Подслушивать было нечего, и мальчик прилёг, накрывшись с головой одеялом.

Развод. Гадкое, словно осиное жало, слово. И звучит под стать: «раз-з-звод». Словно осиный рой влетел в комнату и свил гнездо под потолком. Что делать? Как помирить родителей? Говорить, что всё слышал, нельзя. Не такой он дурак, чтобы говорить! Скажет – они ещё больше занервничают и наделают глупостей. А папа всегда учил, что в трудной ситуации нужно успокоиться и действовать хладнокровно.

Хладнокровно… попробуй тут хладнокровно, когда душу терзает липкая тревога. Что будет с ним? С родителями? Неужели папа тоже заведёт новую семью и забудет про Гошу?

Мысли пропали, уступив место тёмному тревожному чувству. Спустя пару минут мальчик, поворочавшись, уснул.

***

– Подъём, Гошка! – разбудил утром папа. – Хорош бока отлёживать, восемь почти. Поднимайся – и марш зубы чистить, пока спичка не догорела, – он улыбался и вёл себя, как обычно, но Гоша заметил, что в папиных глазах притаилась, как говорила мама, «грустинка».

Мама тоже вела себя обычно, подав, правда, на завтрак любимые Гошей гренки. Она делала их редко, называя почему-то мудрёным словом «калорийные». А сегодня – пожарила, что было неспроста.

Гоша молчал как партизан, делая вид, что всё в порядке. И родители делали, правда, не очень успешно. За столом повисла пауза.

– Гошка, мы хотим отправить тебя на лето к бабе Соне, – переглянувшись с мамой, нарушил затянувшееся молчание папа. – Накупаешься, загоришь, к школе сил наберёшься. Да и пацаны тамошние по тебе, поди, соскучились. Что скажешь?

А что говорить? У бабы Сони здорово, последний раз Гоша был у неё давно. Только вот…

– А разве она не болеет? – уточнил мальчик. Пару лет назад бабушка захворала и даже приезжала к ним в Москву, чтобы ходить по врачам. Спустя пару недель ей всё надоело, и бабушка уехала, как она выразилась, «на малую родину».

– Уже нет, – серьёзно ответил папа, – вылечилась. Говорит, народной медициной. Поедешь туда и всё разузнаешь, потом доложишь по форме. Мы с ней уже пообщались, она ждёт не дождётся любимого внучка. Ну так что, по рукам, рядовой Георгий?

Папа называл его «рядовым Георгием» когда был в хорошем настроении. Но сегодня он в нём не был, и Гоша это чувствовал.

– По рукам, – серьёзно кивнул мальчик. Мысль о поездке в деревню немного приободрила. Накануне, когда подслушивал, он не придал этому значения, не до того было. А сейчас, узнав, что бабушка выздоровела, Гошка обрадовался.

– А вы? – спросил он с невинным видом у родителей. – В Москве останетесь?

– Я – да, – невесело улыбнулся папа. – Дела у меня, брат, образовались, срочные. А мама в отпуск поедет, развеяться немножко. Устала она с двумя оболтусами нянчиться.

Мама молчала, уставившись в чашку с недопитым кофе.

– Ма-ам, – позвал её Гоша. Вскинувшись, она посмотрела на сына.

– Да, Гошенька?

– Мам, а ты… – Гоша замялся, поняв, что сейчас брякнет лишнего. – Ты отдыхай, мам. Набирайся сил. Я себя хорошо буду вести, обещаю. И бабушке помогать.

***

– Следующая станция – «Силикатная», – произнёс из динамиков голос электронной тёти.

Загудев, вагоны тронулись с места. В вагоне было не продохнуть несмотря на дующий из открытых форточек ветерок. Мама обмахивалась купленной на вокзале газетой, словно веером. Гоша молча и мрачно потел.

Через вагон один за другим проходили торговцы, музыканты и попрошайки.

– Пирожки, горячие пирожки!..

– Уважаемые пассажиры, спешу предложить вашему вниманию…

– А белый лебедь на пруду-у-у…

Какой-то мужчина в потёртой кожаной куртке плюхнулся на освободившееся напротив место. Внимательно оглядев маму, он приступил к решительным действиям:

– Девушка, а что это вы такая красивая и одна? Может быть, познакомимся?

Гоша съёжился. Ему не нравился этот тучный, краснолицый дядька с большими мозолистыми ладонями. Не нравился идущий от него запах пива и беляшей, а ещё очень не нравилось, как он смотрит на маму. Будь с ними папа, мужику бы не поздоровилось.

«А что, если мама согласится? – пронзила сознание неприятная мысль. – Они же с папой теперь не вместе. Вдруг она сейчас…»

– Мужчина, я замужем и с ребёнком, – смерив краснолицего взглядом, ледяным тоном ответила мама. У Гоши отлегло от сердца, но мужик не унимался:

– Ну и что, что замужем? – притворно весёлым голосом спросил он, прищурившись. – Муж не стенка, подвинется. А детей я люблю. Хочешь, мальчик, конфетку? – обратился он к Гоше.

– Не хочу, – буркнул Гоша.

– Пожалуйста, оставьте нас в покое! – повысила голос мама.

– Да ладно тебе, чё ты ломаешься? – злобно прошипел, наклонившись к маме, мужик. Гоша окаменел, ему было очень страшно.

– Слышь, уважаемый, – донеслось откуда-то сверху. – Оставь в покое женщину, сказали же тебе.

Гоша обернулся. Над дядькой нависал крепкий светловолосый парень в тренировочном костюме, недобро глядящий на прилипчивого ухажёра. Криво улыбнувшись, мужик поднял руки:

– Понял. Я – что? Я ничего. О, а вот и остановка моя.

Злобно зыркнув на Гошу, краснолицый вышел в тамбур.

– Спасибо вам, – кивнула мама. – Он бы не отстал.

– Да чего там, – махнул, присаживаясь на освободившееся место, парень. – Не люблю таких… потёртых. Ну, – подмигнул он Гоше, – может, познакомимся? Ты не бойся, я к маме приставать не буду.

– Меня Гоша зовут, – пожал протянутую руку мальчик.

– Людмила, – улыбнувшись и поправив причёску, представилась мама.

– Очень приятно, – серьёзно кивнул парень. – А я – дядя Олег. Куда едете, Людмила? Если не секрет, конечно.

– Мы до Телепино, – ответил вместо мамы Гоша.

– Телепино? – присвистнул парень. – Так и я туда же! У вас там никого знакомого нет? – обратился он к маме. – Я в отпуск в кои-то веки выбрался, на работе друзья сказали, у вас там озеро шикарное. Ещё говорили, дом снять проще простого. А я вот теперь думаю – вдруг не пустят? – он широко улыбнулся, сверкнув ровными белыми зубами.

– Вы не волнуйтесь, – быстро ответила мама, – без крова над головой не останетесь. У меня там свекровь, она всех в деревне знает. Если что, могу попросить её сдать вам комнату.

– Благодарю, – серьёзно ответил попутчик, – не хотелось бы стеснять.

– Вовсе вы не стесняете, – улыбнулась мама. – Я оставлю Гошу у бабушки, а сама уеду. Живите на здоровье.

– Ну, тогда ладно, – рассмеялся дядя Олег. – Но ко мне друзья приехать могут, порыбачить и даже переночевать. Вы не думайте, мы люди приличные. Без музыки и гулянок. Ну, почти, – подмигнул он мальчику.