– Современная энергетика стоит на пороге катастрофы. Но мои исследования доказывают – есть путь дешевле, чище и эффективнее.

Её голос креп с каждой минутой. Графики на экране вспыхивали как обвинения: 68% КПД против 42% у традиционных методов. Нулевые выбросы. Вдвое меньшая себестоимость.

– Это невозможно! – внезапно вскочил один из членов комиссии, седовласый профессор с красным лицом. – Ваши расчёты противоречат законам термодинамики!

Виктория, не моргнув глазом, открыла последний слайд:

– Вот результаты испытаний на станции в Подмосковье. Подписаны вашим же заместителем, профессор.

Тишина. Потом Аркадий Викторович встал и начал аплодировать. За ним – добрая половина зала.

В первом ряду Миронов тоже хлопал. Медленно, ритмично. Его лицо оставалось невозмутимым, но глаза… Глаза словно говорили: «Ну давай, давай, попытайся».

«У меня получилось. Но почему это не похоже на победу?» – подумала Виктория, сходя со сцены.

Аплодисменты стихли, будто кто-то выключил звук. Виктория медленно шла к своему месту, чувствуя, как взгляды зала цепляются за каждый её шаг. Пальцы сами собой сжали распечатки – бумага хрустнула.

Она опустилась в кресло, внезапно осознав, что колени дрожат. Перед глазами поплыли цветные пятна – адреналин отступал, оставляя после себя пустоту.

– Вам воды?

Дежурный ассистент протянула пластиковый стакан. Виктория машинально кивнула – пальцы не слушались, когда она брала напиток. Вода оказалась тёплой, с привкусом хлора.

«Молодец»?«Молодец – это когда побеждают. А что это было? Половина победы? Компромисс? Пощёчина, завёрнутая в позолоченную обёртку?»

В первом ряду Миронов разговаривал по телефону, непринуждённо откинувшись на спинку кресла. Один его жест – и ассистент тут как тут.

«Боже, как долго они решают», – Виктория прикусила губу.

– Они специально тянут время? – прошептала Виктория, ощущая, как каблуки впиваются в паркет.

Из динамиков раздался скрип микрофона:

– Уважаемые участники, просим оставаться на местах. Жюри завершает оформление документов.

Виктория закрыла глаза. В голове пульсировало одно: «Лишь бы я справилась… Лишь бы прозвучало моё имя…»

Громкий скрип микрофона заставил её вздрогнуть.

– Грант на научные исследования получает…

"Сейчас. Сейчас назовут моё имя", – в висках пульсировало, перекрывая все другие звуки. Она чувствовала, как капли пота скатываются по спине под блузкой, как предательски дрожат колени. Ногти впились в ладони – острая боль помогала сохранять видимость спокойствия.

Ведущий театрально замял паузу, перелистывая бумаги.

– Подождите, в этом году… – он сделал драматическую паузу, – кандидатов двое! И это о-о-о…

Сердце Виктории замерло. Время растянулось, замедлилось, будто вязкий сироп.

– … Сергей Миронов и Виктория Яковлева!

Зал взорвался аплодисментами. Но для Виктории звуки словно доносились сквозь толщу воды – глухие, искажённые.

Воздух вырвался из лёгких, словно после удара.

"Нет. Нет, этого не может быть. Они не могли… Он же украл…"

Кто-то сзади хлопал ей по плечу. Аркадий Викторович мягко подтолкнул вперёд:

– Иди.

Сцена оказалась неожиданно твёрдой под ногами. Когда председатель жюри вручал сертификат Миронову, Виктория заметила, как тот слегка наклонился к его уху. Сергей кивнул – один раз, коротко, как солдат, принимающий приказ.

– Поздравляю, коллега, – его голос прозвучал ровно, когда он передавал ей документ. Их пальцы соприкоснулись – его кожа была холодной и гладкой, как стекло лабораторной колбы.

"Он даже не вспотел. Будто знал исход заранее", – мелькнуло у Виктории, пока она механически улыбалась фотографам.

– Это плевок в лицо! – Виктория распахнула дверь комнаты, куда Карелин завёл её, «чтобы не скандалить при всех».