– Даже не вздумай говорить, что ты в порядке.

Слова девушки пригвоздили его к месту и свели брови к переносице.

– Ладно, не буду.

Все было слишком просто. Он даже не стал возражать, отнекиваться, делать глупый вид и улыбаться. Содран еще один заусенец, от чего на руке у ногтя виднелось пятнышко крови. Хотя бы такой способ справиться с болью. Шарлотта попросила его сесть.

– На пол. Там грязно, но атмосфернее.

Он не стал сопротивляться. Сел по-турецки и устремил взгляд вдаль, ожидая допроса. Но его не последовало. Вместо этого Шарлотта одна за другой перетащила литровые бутылки с сиропами на пол – почти прозрачные, зеленоватые, отдающие цитрусом, где-то и вовсе пустые, но теперь их сладкое содержимое переливалось в хаотично расставленном порядке по разным местам кофейни.

– Правила просты. – Шарлотта устроилась рядом. – Считай, что ты в тире. Нужно сбить любым предметом одну из бутылок. Какая понравится. Попал – молодец.

– А если нет? – голос Марка ощутимо дрогнул, словно его в очередной раз силками затаскивают в авантюру.

– Промах – с тебя рассказ о любом моменте твоей жизни. Как «правда или действие», но без второй опции.

Марк поморщился. Необходимость еще больше погружаться в прошлую жизнь тогда, когда у него не еще не поворачивался язык называть ее «прошлой», смахивала скорее на еще одну пытку, но девушка не ожидала ответа.

– Итак, начнем, – хлопок в ладоши как способ вывода из транса. Вообще, Шарлотта обратила внимание, что уход от реальности был спасением для Марка. После смены, во время разговора с Нат. Может, это было его бегством от эмоций? От смеха, разговоров, любых движений, которые провоцировали боль вырываться наружу. Даже фартук, единственное отличие их от остальных молодых людей кофейни, он повязал на талии и убрал лямки с шеи спустя пару минут работы. Или он заработал себе ПТСР?

Шарлотта потянулась к стойке и схватила стаканчик с остатками темной гущи. Кажется, это она пыталась отдать бывшему парню невкусный кофе с сиропом лаванды, острым перцем и мылом для рук – отличной заменой молочной пенки. Не получилось.

Выбрав нужную цель, она с легкостью направила картонный снаряд в кислотно-зеленую бутылку на подоконнике. Он долетел и попал точно в горлышко, но едва ли пошатнул цель. Вместо этого, токсичная жижа из стаканчика брызгами разлетелась по округе, оставляя липкие отметки на окнах, стенах и вазах с сухоцветами.

Изумленный, Марк наблюдал, как почти черное пятно расползается по полу и самоуверенно изучает пространство кофейни.

– Они годятся только для разрушения экологии, – вынесла вердикт Шарлотта. В ее понимании сейчас ничего особенно не случилось – спокойствие, неподвижность, ни единой мысли о том, что ей придется устранять последствия разгрома. – Следую правилам. Факт о моей жизни номер один: при жизни мы часто играли в «правда или действие», сбегая в школе с уроков.

– Я думал, у тебя должны были остаться только яркие воспоминания о жизни? – брови Марка сблизились на переносице.

– Так и есть! Поверь, когда тебя застукивает за очередным побегом директор, да еще и с сигаретой за ухом… Воспоминание на десять жизней вперед обеспечено.

Шарлотта заметила, как губы Марка судорожно дернулись.

– Что не так?

– Да не, моя очередь…

Следуя правилу «новичкам везет», Марк без особого труда отправил в полет пачку кофейных зерен и заполнил кофейню приторным ароматом имбирного пряника. Одна за другой, им удавалось сбивать мишени, которые превращали пол заведения в нечищеную палитру.

– Ура! – от радости голос Шарлотты опустился ниже. – Промазал! Так, жду главное откровение! Кто ты, что ты и зачем ты.