– Почти все спят, – Нат подняла вверх указательный палец. – Кто-то не боится полуночи и пытается жить, как до смерти.

– Я смотрю, ты уже усвоил основные правила, – хихикнула Шарлотта, бросая косые взгляды на Марка. Худой, хорошо одевается, ухоженный. Искусанные ногти, но это незначительный недостаток. Люди и не такое творили на нервной почве в первые дни. А вот от красного пятна на шее, обрамленного волдырями, с трудом удавалось отводить взгляд и мысленно не жалеть парня. Хотя даже с ним Марк успешно прошел первое испытание Шарлотты – можно знакомиться ближе.

– В полночь появляются новенькие, их зовут полуночниками, забота о них ложится на плечи волонтеров. Всем, кто живет здесь, на вид лет двадцать. Нет денег, так что пицца «Четыре сыра» теперь всегда в свободном доступе. И последнее, самое хреновое. – Марк потянулся к зудящей коже, но отдернул руку. Еще не хватало, чтобы гнойная масса волдыря вытекла прямо при девушках. – Врачей точно нет? Или хотя бы аптек?

– К сожалению. Ни больниц, ни полиции, ни пожарных. У всех остались запоминающиеся моменты из жизни да навыки, полученные до двадцати лет. Вряд ли кто-то в этом возрасте закончил медицинский. А соваться в аптеки все равно, что ходить в церкви.

Раздраженность Марка сменилась короткой дрожью.

– Прости, не хотела. – Она коснулась похолодевшего запястья – никакой реакции, словно он ненадолго погрузился в транс. – Земля вызывает Марка, прием. Если очнешься, сделаю тебе кофе.

Сработало. Парень заморгал так часто, что все его окружение походило на сменяющиеся кадры диафильма.

– Флэшбэки, – слова будто были выдавлены из легких. Марк наконец опустился на стул, продолжая шевелить губами.

– Уже извинилась, не драматизируй, – фыркнула Шарлотта. – Смирись, но придется теперь с этим жить…

– Я не про ожоги. Про фразу. Я точно где-то слышал ее раньше…

– Распространенное выражение, – заметила Нат и проверила время на телефоне. – В любом случае скоро начнут приходить посетители. Марк, познакомься – Шарлотта, сегодня она будет твоим управляющим, а ты остаешься на сутки в кофейне.

– Мне придется работать бариста? Вы за жизни людей не боитесь?

– Уже нет, – с легкостью ответила Шарлотта, из-за чего Марк разразился смехом, пока ожог на шее не напомнил ему о своем существовании.

– Нельзя так шутить, меня как будто снова пытали!

– Привыкай, здесь юмор только черный. Иначе никак не выжить.

Нат поднялась с места и уже развернулась в сторону выхода:

– Тем не менее, Марк, тебе надо найти что-то, что может понравиться тебе в новом мире. Попробуй начать с работы здесь. Не понравится – будем искать другое место. Шарлотта посоветует, как это лучше сделать – она часто меняет сферу деятельности.

– Работа с людьми, значит? А если вообще не зайдет? Придется сидеть дома и умирать от скуки?

– Найдем что-нибудь, не волнуйся, опыт есть.

– А чем ты займешься в это время?

– Посплю немного, мне тоже нужен отдых.

Нат пожала плечами, пожелала напоследок удачи и сменила табличку на двери на «открыто». Стоило ей только удалиться, как Шарлотта цокнула языком.

– Врет и не краснеет. Опять будет всю ночь работать или рисовать.

Фраза сказана одновременно с упреком и жалостью. Это были слова человека, которому явно хотелось помочь, но он не знал как.

– Ладно, Марк, вот твои первые два задания. Если ты не справишься, ты…

– Покойник? – не сдержался парень

– В точку! – Еще один дополнительный балл в копилку Марка за чувство юмора. – Давай теперь серьезно. Я выдам тебе фартук и бейдж. Тебе надо выбрать, что на нем написать.

– Что ты имеешь в виду?

– Новая жизнь – новое имя. Много кто его меняет.