Это подсказывает, что в круг сюжетов студийных занятий полезно включать и темы мировоззренческого характера. Они становятся тормошащими импульсами – и к непосредственной литературной работе, и к внутреннему ориентированию. Для младших возрастов подход к таким темам будет носить более информативный характер (какие бывают взгляды у людей, о чём говорит то или иное учение, та или иная религия). Для старших участников эффективнее дискуссия (тоже с информативными элементами), которая позволяет и познакомиться с разными взглядами, и высказаться самому. Естественной затравкой для таких разговоров, а также «картинками» к ним могут служить стихи, литературные фрагменты, факты из истории литературы.

Особое значение имеют рассказы об интересных творческих судьбах. О судьбах великих или обычных людей, даже не обязательно писателей. Можно посвятить такому рассказу отдельное занятие или включить его как иллюстрацию в более широкий разговор.

Если у кого-то из участников студии возникают вопросы, связанные с занятиями внутри, и он испытывает потребность обсудить их с ведущим один на один, нужно постараться дать ему такую возможность. Не будем забывать и про то, что мы пишущие люди. Почему бы не обменяться мыслями на важную тему с помощью переписки? Здесь тоже легко заметить двойную пользу: человеческую и литературную.

Подытожим способы содействия внутренним занятиям:

– Внимание к теме внутреннего развития в перекличке с тем или иным конкретным предметом обсуждения.

– Интерес ведущего к прообразу личности каждого из участников.

– Включение в программу студии тем, связанных с мировоззрением.

– Обращение к насыщенным и символичным судьбам, показывающим возможные пути становления личности.

– Индивидуальное обсуждение проблем, волнующих отдельного участника студии, устное или письменное.

Представление о занятиях внутри помогает избежать излишней сосредоточенности на технической, ремесленной стороне письменной речи. Важно не только что пишет автор, но и КТО он – пишущий. И этот КТО изменяется не меньше, чем написанный текст при доработке.

Дисциплина искусства требует свободы.

Станислав Ежи Лец, польский писатель XX века

Термин незадание – один из символов тормошащего подхода. Говорить о заданиях на студии не хочется, их хватает в школе и на работе. Но для многих, кто начинает писать, кто осваивает различные жанры, важно, чтобы им давали конкретные поводы для приложения сил. Отсюда и происходит идея незаданий, не обязательных для выполнения, но побуждающих к какому-либо действию.

На незадание можно откликнуться следующим образом:

– постараться выполнить его как есть (не по обязанности, ведь это НЕзадание, а по собственному желанию);

– написать на предложенную тему, но в другом жанре;

– написать в предложенном жанре, но на другую тему;

– вместо выполнения незадания сочинить что-нибудь совсем другое;

– ничего не делать (но если дано три незадания, то приходится ничего не делать целых три раза!).

Мотивация предложения незаданий участникам студии выглядит примерно так. Каждое из них можно не выполнять. Вместо этого вполне можно написать что-то самостоятельно, безо всяких там заданий-незаданий. Но что делать, когда само не пишется? Такое ведь тоже бывает. Если не писать, от литературной студии гораздо меньше прока. Вот тут-то на помощь приходят незадания. Их не надо делать! Но почему бы не обратиться к ним в качестве импульсов к свободному творчеству?..

Незадание сочетает уважение к свободе автора с подталкиванием его к словесной работе в том или ином направлении. С помощью незаданий он нащупывает тот жанр, который ему нужнее. Для этого стоит каждый попробовать на вкус. А ещё из незадания можно извлечь какое-то умение, которое пригодится, чтобы писать так, как нужно тебе самому.