Если говорить в более общем плане, то можно сказать, что за схемой стимул – реакция стоит методологическая установка детерминизма, согласно которой изменения в объекте могут быть вызваны исключительно внешними силами. На этом, по сути, и базируется классический эксперимент, с тем только добавлением, что изолирование экспериментального воздействия от других внешних факторов считается возможным. Одновременно считается, что воздействия изнутри, самодетерминации быть не может – это никак не доказано, в это просто верят. Тем самым, когда экспериментатор воздействует, то становится видно влияние этого и только этого воздействия. Собственно говоря, всё это и лежит в основании детерминизма, но только распространяясь далеко за границы лабораторного эксперимента. Предполагается, что вообще всё вокруг изменяется только в результате внешнего воздействия. Это же касается и человека. Наиболее яростно такую позицию отстаивал И. Сеченов, считавший, что человек даже думать не может самостоятельно, любая его мысль детерминирована чем-то внешним…
Убеждённым детерминистом был также И. Павлов. Его эксперименты были вознесены во многом потому, что соответствовали схеме «стимул – реакция» и принципу детерминизма, являющимися непременным атрибутом естественнонаучной парадигмы, зародившейся на рубеже XIX—XX вв. Впрочем, здесь можно говорить не только о Павлове, но и о Сеченове, ибо в эту парадигму вписываются как условные рефлексы, так и безусловные. И это было ещё подмечено Н. А. Бернштейном:
«Рефлекс по схеме дуги импонировал физиологам предшествующего периода более всего тем, как четко он увязывался с классическими понятиями причины и следствия. В самом деле, рефлекс (безусловный и условный) есть настоящая модель закона причинности в самой строгой форме. Раздражение, передаваемое по афферентной полудуге, – причина, реакция и ее путь от центров до исполнительного органа – ее детерминированное следствие» [11, с. 456].
Получается, работает учёный по схеме «стимул – реакция», его поощряют, а если он ещё получил и какие-то результаты, то возносят. А вот если он эту схему не разделяет, то оказывается изгоем в науке, и его попросту пытаются выжить, что и произошло с Н. А. Бернштейном.
Признание существования психологических типов (темпераментов) является мощным препятствием на пути детерминизма, ибо психотипы – это опосредующий фактор, стоящий на пути внешнего воздействия. И признание их наличия означает, что во всех ранее проведённых экспериментах не была изолирована переменная, существенно влияющая на результат воздействия – переменная не внешняя, а внутренняя. Ведь разный темперамент может предполагать различную реакцию, и тогда испытуемых изначально нужно разделять по типу темперамента, и лишь после этого проводить исследования на каждой группе. Получается, результаты ранее проведённых экспериментов рушатся? Когда дело касается психофизиологии, то их вроде бы можно уточнить, как это сделал Павлов, объясняя успехи и неудачи формирования различных рефлексов различиями в типах нервной системы. Однако его теория темпераментов не нашла ни дальнейшего подтверждения, ни своих последователей, а это значит, что причины неудач в формировании рефлекса остаются открытыми.
Совсем другой физиологический фактор, препятствующий экспериментальному воздействию, был выявлен А. Ухтомским – речь идёт о доминанте. Доминанта – это господствующий в нервной системе очаг, готовый к накоплению возбуждения и способный его удерживать продолжительное время. Постоянным образом на внешнее раздражение реагирует только уравновешенная нервная система. Но как только возникает доминанта, это равновесие рушится и возбуждение перенаправляется от обычных путей к доминанте, а центры, от которых происходит отток возбуждения, оказываются заторможенными. Доминанта встаёт на пути воздействия экспериментатора: фактором, заставившим Ухтомского встать на путь открытия доминанты как раз и явилось то, что электрическое раздражение коры головного мозга при опытах с собакой порой не давало обычных реакций в конечностях [57, с. 46]. Опять мы имеем дело с внутренним фактором, вставшим на пути внешнего воздействия. Если бы Ухтомский был сторонником детерминизма, он отверг бы напрочь саму возможность любого внутреннего фактора, мешающего воздействию экспериментатора. Вместо этого он подвергает наблюдаемое осмыслению, в результате чего и делает открытие существования доминанты. Доминанта может быть и устойчивой, и временной. Явление доминанты Ухтомский распространял не только на область физиологии, но и на область человеческого поведения. Однако препятствующую роль доминанты при проведении экспериментальных исследований представители «научной» психологии традиционно игнорируют, ибо это противоречит фундаментальному принципу детерминизма, хотя само это понятие охотно вспоминают, зачастую искажая его смысл