Из записей городского летописца:

«Странное дело – в последние недели всё меньше людей приходит в дом ростовщика просить новые займы. А некоторые должники, годами не платившие даже процентов, вдруг находят чем расплатиться. Говорят, всё дело в молодом лекаре, который берёт за лечение сущие гроши. Люди больше не закладывают последнее, чтобы купить лекарства у господина Штейна…»

Продолжение дневника Крамера:

«Этот Томас… Я навёл справки. Сын ткача, мать больна, отец пьёт. Самая обычная история – таких в моих книгах сотни. Но что-то в нём необычное. Что-то, что заставляет людей шептаться о чудесных исцелениях, о каком-то особом даре.

Вчера моя сестра снова кричала от боли всю ночь. Я сидел у её постели и думал: что, если этот лекарь действительно особенный? Что, если он мог бы… Но нет. Слишком опасно. Если он действительно так хорош, как говорят, это может разрушить всё, что я строил годами.

Ведь это не просто деньги и проценты. Это власть. Власть над людьми, которые готовы на всё, лишь бы отсрочить платёж. Власть над самим бургомистром, который тайно занимал у меня, чтобы покрыть карточные долги. Власть над Гильдией аптекарей, которая давно сидит у меня в кармане…

И вот появляется этот дерзкий лекарь, который лечит людей почти даром. Теперь они тратят деньги не на проценты по долгам, а на еду для детей. Начинают поднимать головы, смотреть прямо. Это… неправильно. Опасно!»

Из записей того же дня:

«Старый Штейн приходил сегодня. Бледный, дёрганый – я такого его не видел с тех пор, как пригрозил раскрыть его маленькие секреты с поддельными лекарствами. Рассказал о своём плане против мальчишки. Неплохой план, но слишком топорный. Слишком много шума, слишком много риска.

А что, если… Что, если использовать мальчишку иначе? Сделать его своим. Должен же быть способ купить его лояльность. У каждого есть своя цена – за двадцать лет ростовщичества я в этом убедился. Нужно только найти правильный подход.

Возможно, начать стоит с его семьи. Отец давно должен пивоварне кругленькую сумму. Мать нуждается в постоянном лечении. А у меня как раз есть несколько просроченных долговых расписок, которые можно было бы… простить. За определённые услуги, разумеется.

К тому же, моя собственная болезнь… эти приступы становятся всё сильнее. А сестра… Я не могу больше слышать её крики по ночам. Возможно, союз с этим необычным лекарем мог бы решить сразу несколько проблем…»

У окна в мерцании догорающей свечи молодой подмастерье склонился над письмом. Страницы нового дневника – не того, где он записывал свои мысли, а другого, в кожаном переплёте – были исписаны мелким почерком. Рецепты, наблюдения, пропорции трав… Всё, что открылось ему благодаря эликсиру, должно было остаться людям. Не как таинственное знание, а как простая и понятная наука исцеления.

Странное чувство охватывало Томаса – словно сама рука водила пером, а мысли текли как горный ручей, чистые и прозрачные. Он записывал не только составы лекарств, но и принципы их создания, связи между травами, признаки болезней. То, что раньше казалось случайным, теперь складывалось в стройную систему.

В библиотеке бургомистра уже четвёртую ночь подряд молодой лекарь проводил среди книг. Удивительное усердие – успевал прочесть за вечер столько, сколько другие не осилят и за месяц. Особенно интересовался древними трактатами по медицине и естественным наукам. А ещё – и это казалось странным – книгами по управлению городским хозяйством.

Сегодня он нашёл в библиотеке удивительную книгу – старинный арабский трактат о лечебных садах. Они выращивали лекарственные растения прямо в городах, делая их доступными для всех. Томас задумался: почему бы не возродить эту традицию? У северной стены есть заброшенный участок…