– Но если герцогиня не так богата, чтобы швыряться деньгами, то почему она держит при себе всю эту толпу бездельниц? Не умнее ли было бы ограничиться, скажем, двумя или тремя дамами?

– Так принято, Алиса. Ноблесс облиш – положение правящей герцогини не допускает отступлений от этикета. Если королеве Клотильде полагается иметь по штату тридцать фрейлин, то герцогине Ангелина – двадцать пять. И их будет ровно двадцать пять, даже если для этого придётся заложить старьёвщику последние подвязки, ясно?

– Ясно, – девушка хихикнула.

– Ты записана в простые фрейлины, к твоему сведению.

– Это плохо?

– Это хорошо, потому что от тебя ничего не требуется. Настоящая синекура! Знай себе, ходи по первым числам к обер-гофмейстерине и получай жалованье.

– А кто меня записал?

– Протекция! При дворе так всегда делается. Верно, Кристианчик для тебя постарался, в ином случае тебе пришлось бы несладко. Если б ты сделалась камер-фрейлиной, к примеру, то должна была бы жить вместе со всеми во «фрейлинском коридоре» – специальном крыле замка, неотлучно находиться при Амелии и сопутствовать ей всюду. Гофмейстериной тебе никогда не стать, для этого нужно обладать приличным титулом и связями. В статс-дамы же вообще зачисляют только суперродовитых особ, матерей крупных сановников и вельмож. Статс-дамы обычно возраста самой Амелии, представляешь? Так что простой фрейлиной быть приятно и удобно. Чуть что – ты в свите, это даёт определённое положение и преимущества, а делать ничего не надо.

– А почему меня не заставляют завтракать с герцогиней и так далее?

– Вот недогадливая! Да ведь старуха тебя терпеть не может! Все тридцать три любимых паштета застрянут у неё в глотке, если она внезапно увидит тебя рядом! Полагаю, ты освобождена от дежурств пожизненно. Одно твоё имя вызывает у неё разлитие желчи, я сам слышал, как об этом сплетничали на кухне. Недавно безмозглая леди Фаншина осмелилась заикнуться – мол, возьмут ли тебя в числе прочей свиты на Бал, так герцогиня собственноручно отхлестала её по щекам и лишила десерта.

«Ну да, а чем им ещё заниматься, этим аристократишкам? Балы, охоты, пиры там всякие… Это вам не на машинке строчить. Хотя вообще бал – это прекрасно! Шанс для Золушки».

– А ты как думаешь, Шарра, есть у меня всё же шанс? Ведь так вредно не ездить на балы, особенно, если ты этого заслуживаешь!

– Шанс есть всегда. Тем более, когда ты протеже наследника герцогства. Однако будь осторожна, детка, Амелия довольно мстительна.

– Помогите! – заверещала Алиса тоненько. – Спасите! Меня убивает злая тётенька герцогиня!

Они засмеялись и понеслись дальше.

– Бани, открыты общественные бани! Горячая вода, душистое мыло! – соблазнял смотритель бань. – Бреем плешивых, лечим паршивых! Два медяка с мужчины, четыре с женщины! Пять медных семериков с двоих, дети бесплатно!

– Почему это с женщин сдирают в два раза больше? – возмутилась Алиса. – Это несправедливо!

– Тётки тратят воды столько, сколько двое мужиков, ясно? Им, только чтобы вымыть голову несколько лоханей нужно, и мыла прорву. Сначала одна баба другую намылит, потом та первую намылит, потом спинку потрут, потом… гм… всё остальное, так и бултыхаются часами, сам видел.

– Тебя что, пускают в женское отделение?

– Какое-такое женское отделение?

Девушка остановилась. Шарра сделал шаг и обернулся.

– Там нет женского отделения?

– Нет, одно общее.

– И все парятся вместе?

– Конечно. А что?

«Я так и знала, так и знала!».

– Не веришь, что ли? Так иди и проверь.

– Вот ещё!

– Можем вместе помыться, хочешь? Оторвёмся по-взрослому, э?

Он, прикрывая голову руками, едва избежал удара корзинкой.