– Я не брошу тебя тут!

Манул покачал головой и отвернулся.

– Я тебя понесу! – выпалил Кутыптэ.

Манул лежал молча и не двигался. Кутыптэ подполз ближе. Манул медленно открыл глаза и пристально посмотрел в лицо Кутыптэ.

– Почему ты мне помогаешь? Зачем я тебе?

Кутыптэ погладил его между ушей.

– Ведь это я погубил твою Мышку. Я даже не знаю, где нам искать твою сестру, – сказал Манул и прищурился в ответ на ласку.

– «Нам»! Ты сказал «нам»! – обрадовался Кутыптэ.

– Я стану тебе обузой, – грустно добавил Манул и опустил голову. – Оставь меня, я уж как-нибудь сам.

– Не говори глупостей.

Манул помолчал.

– Или ты это делаешь, чтобы не огорчить Хоку? – тихо спросил он. – Чтобы Хока не передумал помогать тебе?

Теперь уже Кутыптэ ответил не сразу.

– Нет, – твёрдо сказал он. – Об этом я даже не вспоминал.

– Тогда почему?

– Потому что ты сдержал слово, – ответил Кутыптэ и уверенно посмотрел в жёлтые глаза. – А теперь я должен сдержать своё.

Манул не ответил. Только носом уткнулся в руку Кутыптэ и замурчал. Кутыптэ почесал его за ухом.

– И что, у тебя и вправду есть еда? Ты не обманывал меня?

– Лосятины ещё полно осталось! – похвастался Кутыптэ.

– Не пробовал никогда. Это вкусно?

– Пальчики оближешь! – засуетился Кутыптэ, снимая наплечный мешок.

– У меня нет пальчиков. У меня лапки.

Кутыптэ в ответ рассмеялся. Он положил мешок перед собой и запустил руку внутрь.

21. Взаимные упрёки

«Ты знаешь, что это?»

– Как?! – Маруна всплеснула руками, и мучная пыль разлетелась в стороны. – Как ты могла отпустить его одного?

Она испытующе уставилась на Карию. Та стояла по другую сторону стола и раскатывала тесто. Жена Долана разбила яйцо в миску и заливала его молоком, украдкой поглядывая на новую гостью. Засучив рукава и высунув от усердия язык, Кузнец тоже раскатывал тесто. Получалось не очень. Рядом старался измазанный мукой Турон, которого женщины тоже припрягли к работе. Вокруг стола расхаживал Долан.

– Я никогда не лезу в чужую жизнь, – отвечала Кария, разминая тесто для будущей лепёшки. – И тебе советую то же, соседка.

Маруна отмахнулась, и мука поплыла в воздухе, как пыльца серебристого шафрана. Старик переводил взгляд с одной женщины на другую и внимательно рассматривал каждую.

– Хватит! – крикнул Долан и замахал руками. – Устроили базар! Ещё раз всё по порядку и подробно. Тогда и решим, что делать. Давай, Кария, с чего всё началось?

Кария скривила недовольное лицо, налегая на комок теста.

– Говорю же, меня разбудил шум в курятнике. Куры переполошились. Лиса, думаю, забралась да потаскает всех несушек.

– Это мы слышали, ближе к делу, – подгонял Долан.

Кария с гневом выдохнула.

– Не поймёшь тебя: то тебе подробно, то короче. В общем, вышла во двор, а дом-то у меня на пригорке, да и вижу, как с луга бежит кто-то к деревне. Пригляделась, да никак Кутыптэ наш. Я значения не придала: ну бежит и бежит, дети в этом возрасте разве усидят на месте?

– Но не посреди же ночи! – встряла Маруна.

– Тихо! – шикнул Долан.

– А потом, как я из курятника обратно к дому шла, вижу: идёт он уже к лесу через луг. С фонарём в руке. Вот, всё.

В избе сделалось тихо. Только в печке шуршал огонь. Да Кузнец пыхтел над непослушным комком теста.

– Ты его не остановила, – прошептала Маруна, не глядя на соседку.

– Говорю же: я не вмешиваюсь в чужую жизнь!

– Снова как куры квохчете! – вспыхнул Долан, точно огонёк в печке.

– Ты ничего странного ты не заметила? – спросил Старик Карию.

Она задумалась.

– Ну если не считать странным, что маленький мальчик ночью идёт в лес один, то нет, всё было обычным.

– Уверена? – допытывался Долан.

Кария сжала губы, поводила глазами по сторонам и прищурилась.