Лагуна страха Татьяна Пугачева

Все имена и события в произведении вымышлены, любые совпадения с реальными людьми, живыми или мертвыми, случайны

Тьма. Абсолютная, непроницаемая тьма на глубине восьмисот метров. Здесь не существует дня и ночи, здесь царит вечный мрак, нарушаемый лишь редкими вспышками биолюминесцентных существ.

Она скользит сквозь эту тьму уже много лет. Шесть с половиной метров первобытного совершенства, отточенного миллионами лет эволюции. Её тело – идеальная машина для выживания в этих глубинах. Серая кожа с голубоватым отливом почти сливается с окружающей водой. Огромные глаза, способные улавливать малейшие движения в темноте. Ряды острейших зубов, обновляющихся на протяжении всей жизни.

Глубоководная шестижаберная акула. Живое ископаемое. Призрак океанских глубин.

Она не охотится сейчас. Просто плывет, размеренно двигая мощным хвостом, пропуская воду через жабры. Её мозг регистрирует привычные сигналы: температуру воды, слабые электрические импульсы от проплывающих вдалеке рыб, едва уловимые вибрации от движения глубинных течений.

Внезапно что-то меняется.

Сначала это лишь легкая дрожь, почти неразличимая. Но её сенсоры, расположенные вдоль боковой линии тела, улавливают эту аномалию. Дрожь нарастает. Вода начинает вибрировать сильнее. Донный ил поднимается облаками, затрудняя и без того ограниченную видимость.

Землетрясение.

У неё нет слов для этого явления, есть только инстинкты. И они кричат об опасности. Акула резко меняет направление, уходя от эпицентра подводных толчков. Её движения становятся быстрыми, резкими. Она чувствует, как другие глубоководные обитатели тоже приходят в движение, спасаясь от невидимой угрозы.

Толчки усиливаются. Теперь это не просто вибрация – вода сотрясается. Где-то вдалеке обрушивается подводный склон, посылая волну давления, которая ударяет по чувствительным рецепторам хищницы. Боль. Дезориентация.

Она плывет вверх, туда, где вода должна быть спокойнее. Это противоречит её природе – обычно она поднимается из глубин только для охоты, предпочитая холодный мрак придонных слоев. Но сейчас инстинкт самосохранения сильнее привычек.

Проходят часы. Она продолжает подниматься, делая широкие круги, постепенно адаптируясь к меняющемуся давлению. Вода становится теплее. Появляется странное свечение сверху – не похожее на биолюминесценцию глубоководных созданий. Это свет, проникающий с поверхности. Она никогда не поднималась так высоко.

Здесь всё иначе. Слишком много движения, слишком много звуков, слишком много света. Её органы чувств, идеально настроенные для глубоководной охоты, перегружены информацией. Но голод сильнее дискомфорта. Она не ела уже несколько дней, а энергия, потраченная на бегство от землетрясения, требует восполнения.

Вода здесь наполнена жизнью. Стаи мелких рыб проносятся серебристыми облаками. Но они слишком быстры, слишком маневренны для неё. Она привыкла к другой охоте – медленной, методичной, в кромешной тьме, где преимущество всегда на её стороне.

Наступает ночь. Теперь ей комфортнее. Лунный свет проникает сквозь поверхность воды, создавая причудливую игру теней. Она поднимается еще выше, почти к самой поверхности, влекомая новыми запахами и вибрациями.

И тут она чувствует это. Ритмичные удары, отдающиеся в воде. Что-то большое, живое, движется по поверхности. Её боковая линия улавливает характерные колебания – это не рыба, не кит, не что-то знакомое. Но это определенно живое существо. И оно одно.

Акула медленно поднимается, двигаясь по спирали. Теперь она видит силуэт на фоне лунного света – темный, неподвижный, нарушающий гладь воды. От него исходят странные вибрации, не похожие ни на что, с чем она сталкивалась раньше. Её ампулы Лоренцини улавливают слабое электрическое поле. Живое. Теплокровное.

Она делает еще один круг, теперь ближе. Запах крови и рыбы усиливается. Что-то свисает с этого существа в воду, создавая легкие колебания. Голод обостряет её чувства. Это добыча. Необычная, незнакомая, но определенно добыча.

Последний круг. Она уходит на глубину, готовясь к атаке. Её мышцы напрягаются, хвост начинает мощнее рассекать воду. Инстинкты берут верх. Нет размышлений, нет сомнений – только чистый, первобытный импульс.

Стремительный рывок вверх.Мужчина в маленькой рыбацкой лодке не успевает даже вскрикнуть. Он замечает движение в воде лишь за долю секунды до удара – огромная тень поднимается из глубины с невероятной для такого размера скоростью. Массивная голова с разинутой пастью врезается в борт лодки, переворачивая её одним мощным движением.

Всплеск. Крик, оборванный погружением в воду. Паника. Беспорядочные движения конечностей, создающие хаотичные вибрации, которые только сильнее привлекают хищницу.

Для акулы это просто еще один сигнал, еще один импульс в калейдоскопе ощущений. Она не испытывает ни злобы, ни удовольствия – только голод и инстинкт преследования слабой, раненой добычи.

Второй рывок. Челюсти смыкаются.

Вода окрашивается красным.

Насытившись, она медленно уходит на глубину, но не так глубоко, как раньше. Что-то изменилось в её инстинктах. Здесь, ближе к поверхности, охота оказалась проще. Добыча больше, медленнее, доступнее.

Она останется здесь. По крайней мере, на какое-то время. В этих незнакомых, но богатых пищей водах.

В лагуне, куда через три дня прибудет катер с молодоженами, планирующими провести здесь медовый месяц своей жизни.

Хрусталь звенел. Сотни бокалов поднимались к потолку ресторана «Метрополь», отражая свет тысячи свечей и хрустальных люстр. Гости стояли, улыбаясь и глядя на центр зала, где Алексей и Марина, взявшись за руки, принимали очередной тост.

– За любовь, которая преодолевает все преграды! – произнес седовласый мужчина в безупречном смокинге. – За моих детей, которые сегодня стали одной семьей!

Отец Марины, профессор Игорь Степанович Климов, известный морской биолог, не сдерживал эмоций. Его голос дрогнул на последних словах, а глаза подозрительно заблестели.

– Папа, ты обещал не плакать, – шепнула Марина, когда он обнял её после тоста.

– Это не слезы, дочка. Это конденсат от избытка счастья, – отшутился профессор, украдкой вытирая глаза.

Алексей стоял рядом, высокий, подтянутый, в идеально сидящем костюме. Его темные волосы были уложены с той небрежной элегантностью, которая требует немало времени и средств. Он улыбался, но взгляд то и дело скользил по залу, словно оценивая обстановку.

– Твой отец прекрасный человек, – сказал он, когда профессор отошел. – Я рад, что он принял меня.

– Он просто хочет, чтобы я была счастлива, – ответила Марина, поправляя жемчужную заколку в своих каштановых волосах. – И ты ему нравишься, правда. Он ценит твою целеустремленность.

Алексей улыбнулся шире, но в глазах мелькнула тень. Целеустремленность. Да, это слово часто использовали, говоря о нем. Целеустремленный, амбициозный, успешный. Основатель перспективного стартапа в области кибербезопасности, в тридцать лет управляющий командой из пятидесяти человек. Но сейчас, в этот момент своего триумфа, он думал о письме, которое получил вчера от главного инвестора.

Оркестр заиграл вальс. Алексей протянул руку Марине:

– Госпожа Истомина, разрешите пригласить вас на танец?

Марина вложила свою ладонь в его, и они закружились в центре зала. Её платье цвета слоновой кости, простое и элегантное, с открытой спиной, струилось вокруг стройной фигуры. Гости расступились, образуя круг, и наблюдали за танцем молодоженов.

– О чем ты думаешь? – спросил Алексей, заметив задумчивый взгляд жены.

– Вспоминаю наше первое погружение, – улыбнулась она. – Помнишь?

Конечно, он помнил. Три года назад, Красное море, дайвинг-сафари. Он, опытный дайвер с сотней погружений за плечами, и она, новичок, но с удивительной природной грацией под водой. Марина тогда училась в аспирантуре, специализируясь на поведении морских хищников. Она была единственной женщиной в их группе и единственной, кто не испугался, когда рядом с ними проплыла двухметровая рифовая акула.

– Ты была единственной, кто не запаниковал, – сказал он, вспоминая.

– Я знала, что она не опасна. Рифовые акулы редко нападают на людей, если их не провоцировать.

– А я тогда подумал: «Вот женщина, с которой не страшно нырнуть на любую глубину».

Они улыбнулись друг другу, вспоминая. После того погружения они провели вечер на палубе корабля, разговаривая до рассвета. Он рассказывал о своих планах перевернуть рынок кибербезопасности, она – о своих исследованиях и мечте изучать больших белых акул в их естественной среде обитания.

Музыка сменилась, и к ним начали присоединяться другие пары. Алексей заметил, как к ним направляется его деловой партнер с бокалом шампанского.

– Лёша, извини, что отвлекаю, – Виктор похлопал его по плечу. – Марина, ты сегодня ослепительна! Можно украсть твоего мужа на минутку?

Марина кивнула с улыбкой, и Алексей отошел с Виктором в сторону. Она наблюдала, как выражение лица мужа меняется с расслабленного на сосредоточенное. Деловой разговор на собственной свадьбе – это так в стиле Алексея. Всегда на связи, всегда в работе.

– Марина! – окликнула её бывшая однокурсница Анна. – Потрясающая свадьба! И ты такая красивая!

– Спасибо, Анечка, – Марина обняла подругу. – Я так рада, что ты смогла приехать.