В области духовной культуры модернизация немыслима без распространения грамотности, секуляризации образования, признания многообразия школ и течений в философии и науке, конфессионального плюрализма, приобщения крупных групп населения к достижениям культуры, рационализации сознания, распространения ценностей индивидуализма. Модернизированному обществу присуща культура, подчеркивающая ценности науки, знания и достижения – считают Рой Макридис и Бернард Браун. «Модернизация, – пишет Люциан Пай, – влечет за собой диффузию того, что один эксперт определил как «мировая культура» – основанная на передовой технологии и духе научности, на рациональном взгляде на жизнь, светском подходе к социальным отношениям, чувстве справедливости в общественных делах и, кроме всего прочего, признании в качестве главной единицы в политической реальности национального государства»20.
Таким образом, культура модернити – это не только детище модернизации, но и во многом ее двигатель: без нее невозможно представить себе производство, ориентированное на эффективность и инновации, или социально мобильное общество, ориентированное на ценности индивидуализма и рациональности. В нашем понимании культура модернити в XIX – первой половине XX столетия на Западе достигает своих зрелых форм, а затем переходит в новое качественное состояние. В конечном счете, о завершении эпохи культуры модернити мы сможем говорить лишь тогда, когда представления о прогрессе человечества как наиболее существенной характеристике человеческой истории и, конечной цели, ценности индивидуализма, рационализма и т. п. в полном объеме воплотятся в жизнь либо изживут себя, как утратившие смысл, и их сменят другие. А поскольку этого не произошло, говорить о «конце» культуры модернити было бы преждевременно.
Раздел II. Европейская цивилизация в XIX в.: предистория современной культуры
Глава 1. XIX СТОЛЕТИЕ – КУЛЬМИНАЦИЯ КУЛЬТУРЫ НОВОГО ВРЕМЕНИ
1.1. Исторические и логические границы XIX столетия
X. Ортега-и-Гассет в своей работе «Восстание масс» писал, что «есть эпохи, которые чувствуют себя вознесенными на абсолютную и предельную высоту, времена, которые представляются исходом, исполнением надежд и свершением вековых устремлений. Это – «совершенное время», окончательная зрелость исторического бытия»21. К таким эпохам принадлежит XIX в. В это время буржуазная цивилизация достигает зрелости, а затем вступает в стадию кризиса, что сопровождается соответствующими изменениями в духовной жизни общества, в художественной культуре.
В своей основе культура XIX в. базируется на тех же мировоззренческих посылках, что и вся культура модернити. Это рационализм, антропоцентризм, сциентизм, европоцентризм и др. Она стремится удержаться в рамках нововременной культурной парадигмы в ответе на фундаментальные вопросы:
Как существует мир, в котором мы живем? Каково место человека в этом мире?
• Как велики сила и бессилие человека?
• В чем ценность науки?
• Возможен ли прогресс? (Ю. Бохеньский).
Но к XIX столетию мир стал качественно иным, и культура избирает путь переоценки ценностей. Происходит величайший культурный поворот, сопоставимый по значимости и масштабности с переходом человечества от древности – к Средневековью и от последнего к Новому времени. Видный философ и культуролог XX в. Хосе Ортега-и-Гассет в этой связи писал: «Никогда за всю историю человек не знал условий, даже отдаленно похожих на современные. Речь действительно идет о чем-то абсолютно новом, что внес в человеческую судьбу XIX в. <…> Три начала сделали возможным этот новый мир: либеральная демократия, экспериментальная наука и промышленность. Два последних фактора можно объединить под в одно понятие – техника. В этой триаде ничто не рождено XIX веком, но унаследовано от двух предыдущих столетий. Девятнадцатый век не изобрел, а внедрил, и в том его заслуга»