Я сфотографировала пауков и их паутинки, и задумалась: как называется такое скопление? Колония? Пауковая плетенка? Паучий кондоминиум? Паучий коллектив? Я никогда не была таким фанатом пауков, как Firestar, но, глядя на них через фотоаппарат, начинаешь их больше ценить: они умеют обрабатывать паутину или жертву двумя или четырьмя ловкими лапками одновременно. Вообще паутина – это круто, но тут она была спутанная, пыльная, вся в остатках мотыльков. У Firestar есть фотографии совершенно потрясающей паутины, которую паук сплел в углу их крыльца: она вся была в каплях росы и рассветных лучах. Паучий шедевр. Паучий шедевр уровня Рейчел, а не Стеф.

– Стеф, – позвала мама с порога.

Что ж, по крайней мере, она встала с кровати. Я оглянулась: уже смеркалось.

– Идти домой? – спросила я.

– Да, я хочу запереть.

Я направилась за ней в дом. Она заперла дверь и забаррикадировала ее стулом.

– Как прошел день? – спросила она, как будто пытаясь быть нормальной.

– Все ОК. Но школа тут ужасная.

Она поморщилась и ничего не ответила.

Может быть, у нее и впрямь психическое заболевание, а не страх перед реальной угрозой? Так мне казалось в дни, похожие на сегодняшний, когда она почти ни на что не реагировала. Правда, я не думала, что у нее галлюцинации. В любом случае я все равно не могла заставить ее пойти к психиатру, как не могла заставить вернуться в Фиф-Ривер-Фоллз.

Я знала, что это бессмысленно, но сказала:

– В Фиф-Ривер-Фоллз я могла бы пойти на испанский и не читала бы «Алую букву» по третьему разу. И могла бы ходить на фотографию.

– Прости, – ответила она.

Я отправилась к себе в комнату и загрузила фотографии в ноутбук, чтобы лучше их рассмотреть. Одна фотография с пауком вышла неплохо, и я выложила ее и отметила Firestar. Потом перешла в свой Котаун, чтобы пожаловаться всем на ужасную училку литературы.

– Поверить не могу, что она хотела порвать чужой рисунок, – откликнулся Марвин.

– Да, это вообще жесть, – написал Икосаэдр.

– Она старая? – спросила Гермиона. – Типа таких учителей, которые ненавидят детей, но продолжают преподавать, потому что через два года уйдут на пенсию?

– Нет, – ответила я. – Не седая, без морщин.

– Надо ее как-нибудь убедить уйти, – написали ЧеширКэт. – Сделать ей одолжение.

– Написать на небе «ты отстой, уволься», – предложили Firestar.

– Э-э, у меня нет самолета, – ответила я.

– Фломастером у нее на парте? – написали МегаШторм.

– Это вандализм! – хотя слушайте, если я хочу неприятностей… Правда, не уверена, что хочу вылететь из-за какого-то жалкого вандализма.

– Хоть что-нибудь хорошее есть в этой школе? – спросили ЧеширКэт.

– Рейчел, – ответила я. Сфотографировала ее рисунок со мной и загрузила.

– Это ты так выглядишь? – спросил Марвин.

– Да. Я ведь раньше не выкладывала свои фотографии? – Мне вдруг стало не по себе. Но это даже не фотография, просто рисунок! По идее на Кэтнет постили картинки с животными, но очень много кто выкладывал еще и селфи. Гермиона выкладывала. Икосаэдр выкладывал. Марвин, Firestar и ЧеширКэт – нет.

– А перейти в другой класс литературы ты не можешь? – спросили ЧеширКэт.

– Школа слишком маленькая, да к тому же Рейчел в этом классе. И другие уроки ведет та же учительница.

– Знаешь, я как раз проверяю, – продолжили ЧеширКэт, – можно купить дрон по вполне доступной цене, если хочешь попробовать написать в небе…

Когда на следующий день я пришла на литературу, на доске еще красовалось имя мисс Кэмпбелл, написанное ее замысловатым почерком. Но перед классом стояла незнакомая женщина. Судя по шепоту вокруг, это была директриса, и это было странно. Обычно директор выходит на замену в самом крайнем случае, скажем, если учительницу вырвало перед всем классом на втором уроке, и ей пришлось уйти посреди дня. Но если бы мисс Кэмпбелл вырвало, я бы точно узнала.