Директриса поморщилась, когда увидела, что мы проходим, и раздала красные учебники с названием на переплете «Путешествуя по американской литературе». Шестая глава была посвящена поэзии; она попросила нас по очереди прочесть вслух стихотворение на выбор.

– Мисс Кэмпбелл заболела? – спросил кто-то, и директриса замялась.

– Она позвонила сегодня утром и уволилась, – ответила она. – Мы найдем замену как можно скорее.

Все стали перешептываться. Мне было не по себе. Я ведь обычно старалась жить тихо и не светиться. И мне всегда становилось не по себе, когда происходило что-то странное, даже не имевшее ко мне отношения.

На обеде все говорили об исчезновении. Учителя редко просто так срываются и уходят, как бы они ни ненавидели свою работу. Прошел слух, что каким-то образом в ее уходе замешана я. Все это как-то связано с тем, что я выхватила рисунок Рейчел у нее из рук и будто бы ее толкнула.

– Это бред, – заявила Рейчел, когда история дошла до нашего стола. – Я сидела рядом. Стеф просто схватила мой рисунок. Мисс Кэмпбелл она не трогала.

– А я слышала еще одну историю, – сказала Брайони.

– От кого? – спросила другая девочка.

– От мамы. А она слышала ее от официантки в закусочной. Сегодня утром мисс Кэмпбелл села в машину, чтобы ехать на работу, и тут ей на капот с тридцати футов дрон сбросил коробку, набитую книжками под названием «Ты отстой, уволься». Она и уволилась. Достала телефон, позвонила и уволилась.

– Дроны так не работают, – сказал кто-то. – Они приземляются, чтобы доставить посылку. Всегда. Если бы они все бросали, посылки приземлялись бы нам на голову.

– Я знаю. Но мисс Кэмпбелл точно сказала, что коробку сбросили. Она продавила ей капот.

– Быть не может. Отказываюсь верить в такое.

– Это могли сделать хакеры.

– Хакеры такого не могут, да и зачем бы им это?

Рейчел посмотрела на меня. Она что, думала, это я? В смысле люди часто предполагают, что в любой непонятной фигне виновата новенькая. Поэтому мне и бывает не по себе, если что-то непонятное происходит одновременно с моим появлением. Но я знала, что я тут ни при чем. Моя мама занималась всякими околохакерскими штуками, но она же не занималась со мной компьютерной безопасностью, если не считать пары лекций, как заметать следы в интернете, чтобы отец не узнал, где мы.

Это сделала мама? Едва так подумав, я уже знала, что это бред. Мама делала все возможное, чтобы держаться незаметно, чтобы никто не обращал на нас внимания. Последнее, что она совершит, – это большой скандальный взлом ради того, чтобы убрать учительницу литературы, когда можно просто собрать вещи и укатить в Мичиган, Айову, Иллинойс или куда угодно еще. И откуда вообще ей знать, что я ненавидела свою учительницу? Я же рассказала об этом на Кэтнет, а не маме.

– Я не верю, – сказала Рейчел. – То есть я верю, что твоя мама слышала такую версию, Брайони, но я не верю, что это правда. Думаю, она просто поняла, что не тянет, и уволилась.

– Она сказала, что усвоила намек, и, по ее мнению, это было буквально послание свыше, – продолжила Брайони. – Я и от Луизы то же самое слышала, не только от мамы.

– Да, люди все время думают, что получают намеки свыше, – ответила Рейчел. – Только обычно под намеком не подразумевают дрон, который роняет книжки с высоты тридцати футов.

Я вдруг задумалась, а сплетничают ли обо мне в каждой школе, когда я ухожу, или никто этого даже не замечает. Никто ведь не заметил, что я перестала участвовать в разговоре. Если бы я взяла обед и ушла, они бы, наверное, заметили, но если просто взять и не прийти на следующее утро?.. Кто знает.