Вот уж сюрпризы. Мы выехали на рассвете. Тонька рулила молча, Ася сидела в наушниках, а я не знала, как начать разговор.

– Тонь, почему у меня такое ощущение, что ты на меня злишься?

– Не злюсь я, дурында, переживаю.

– А что может случиться?

– Не знаю, глобально может случиться все! После того, что я видела, я во все поверю! Даже в то, что ты свои фантастические комиксы не придумываешь, а каким-то образом правду доносишь.

Служба в церкви была короткой, а похороны скромными. Сестра бабушки вела жизнь затворницы. Занималась огородом, садом и, как я теперь понимаю, несла золотые яйца, и в работе не нуждалась.

Мы оставили Асю у моих родителей и поехали осматривать наследство, в надежде встретить нашу новую знакомую, ту, в шляпке.

Одноэтажная постройка посреди чудного сада. Я почему-то представляла себе эдакую дачу: грядки с овощами. Но тут все было иначе. Нас встретили роскошные клумбы, раскидистые деревья и необъятная стеклянная теплица. Тонька была в восторге. Мы открыли черную изысканную дверь и я, ощутив странный трепет, шагнула в чужую жизнь. Здесь еще стоял запах хлорки после дезинфекции.

Пришлось зажечь свет, окна закрывали тяжелые велюровые занавеси. Тонька захихикала:

– Мрачновато, как твои комиксы. Зато мы выяснили, в кого ты.

Я закатила глаза. Вечно она со своим: «Открой шторы, открой шторы».

Большой зал, комоды с фарфоровыми статуэтками, пара морских пейзажей в бронзовых рамах. Слева коридор и несколько комнат, справа – кухня и огромная, забитая хламом, кладовая.

Мы вышли на улицу посмотреть на оранжерею, прямо экзотический сад. Я посетовала:

– Кто теперь будет ухаживать за этим всем?

– Мы будем, – раздалось из глубины теплицы. Мы с Тонькой судорожно взялись за руки и медленно пошли на голос. Знакомая бледная дама вышла нам навстречу. – Здравствуйте, Анастасия. Здравствуйте, её подруга, – и жестом пригласила присесть на кованые скамьи. Тонька хмыкнула, но поздоровалась. И добавила:

– Антонина, а вас как звать?

– Роза, меня зовут Роза.

Она благодушно расположилась напротив, покрыв цветастым ситцем скромного платья старушечьи туфли.

– Кто вы? – спросила я.

– Мы новые жители Земли. Очень жаль, что вы не общались с предыдущей хозяйкой. Она бы вас подготовила.

– Ничего, ничего, – поспешила заверить Тоня. – Мы выдержим. Выкладывайте.

– Видите ли, мы не совсем люди, мы наполовину… как вы это называете… инопланетяне. На Луне расположена наша станция. Мы не можем пересечь атмосферу в наших настоящих телах. Путем комбинации мы соединяем наши гены с человеческими. Зародыш помещаем в защитную оболочку, в яйцо, которое вызревает в ваших женщинах.

– А почему ученые эту станцию не видят? – недоверчиво допытывалась Тонька.

– Мы расположены вне досягаемости ваших оптических приборов. Под почвой. Как и здесь.

– А зачем вам сюда? – удивилась я.

– Мы вас изучаем, анализируем, как вас эвакуировать в случае чего.

– В каком случае?

– В том случае, если вы решите сами себя уничтожить.

Тонька перебила:

– И как, нашли способ?

Роза не теряла спокойствия.

– Да, разумеется, у нас уже готовы корабли в подземных ангарах. Мы выращиваем новое человечество. Работаем над модификацией растений, зерновых. Нельзя допустить, чтобы ваша цивилизация исчезла. Её нужно сохранить. Так что мы подготавливаем устойчивое к температурам поколение, генетическую смесь наших рас, которое сможет вернуться на Землю после всемирной катастрофы и жить в новых атмосферных условиях. Это единственный способ сохранить на этой планете жизнь и культурное наследие.

– И на когда назначен Армагеддон? – съязвила в своей обычной манере Тонька. А Роза даже бровью не повела.