Она уронила кошель. Он поднял.

– Это ваше? – его голос предательски дрогнул.

Лейла вздрогнула, словно испуганная газель, но кивнула. Её пальцы едва коснулись его ладони, забирая монеты.

– Спасибо.

Она ушла, не оглянувшись. Но на следующий день вернулась.

– Вы… чините книги? – её голос был тише шороха страниц.

– Да.

– У меня есть одна… Коран моей матери. Переплет рассыпается.

Он взял книгу, стараясь не смотреть ей в лицо. Но когда их пальцы случайно соприкоснулись, он понял – он погиб.

Через месяц её отец, Ахмед-эфенди, заметил, как дочь задерживается у лотка переплетчика.

– Ты знаешь, что это невозможно? – прошипел он, хватая её за руку.

– Я ничего не сделала!

– Твои глаза сделали всё за тебя!

На следующий день Идрис увидел её в сопровождении незнакомого мужчины. Высокий, в дорогом кафтане, с холодными глазами. Жених.

– Лейла… – вырвалось у него.

Она сделала вид, что не слышит. Но когда жених отвернулся, её глаза встретились с его.

"Помоги мне."

Этот взгляд разорвал ему сердце.

Он пришел к её дому ночью, зная, что это безумие.

– Уезжай! – её шёпот донёсся из-за решётки окна. – Отец убьёт тебя!

– Пусть убьёт. Я не могу дышать, зная, что завтра тебя увезут.

Она заплакала.

– Мы виделись всего несколько раз… Почему это так больно?

Он прижал лоб к холодным прутьям.

– Потому что я уже любил тебя в Джанне… ещё до того, как мы встретились здесь.

Из дома донёсся шум. Лейла испуганно отпрянула.

– Иди! Прошу тебя!

Он ушёл.

Знойный вечер перед свадьбой. Идрис стоял у края базара, сжимая в руках потрёпанный Коран – тот самый, что она когда-то принесла ему для переплёта. Сегодня её караван отправлялся в Дамаск, к жениху.

Лейла вышла из дома отца, вся в белом, словно призрак. Её глаза, обычно такие живые, теперь были пусты, как высохшее русло Нила.

– Ты пришёл… – прошептала она, останавливаясь в шаге от него.

– Разве мог я не прийти? – его голос дрожал, как лист на ветру.

Она потянулась к нему рукой, но служанка резко одёрнула её:

– Ханум, вас ждут! Если эфенди увидит…

Лейла вздрогнула, но не отступила:

– Идрис… скажи мне что ни будь. То, что говорят тем, кто уезжает в далёкий путь.

Он закрыл глаза, чувствуя, как слёзы жгут его щёки:

– Останься, ты не будешь счастлива там…

Караван двигался медленно. Лейла сидела в паланкине, сжимая в руках тот самый Коран, который Идрис переплел для неё.

Внезапно – выстрелы. Крики. Топот копыт.

– Разбойники!

Она откинула занавеску и увидела его. Идрис, весь в пыли, с кинжалом в руке, бился с тремя нападавшими.

– Беги, Лейла! В скалы!

Но она не двинулась с места. Не могла.

Один из бандитов выстрелил. Идрис вздрогнул, но продолжал сражаться. Вторая пуля попала ему в плечо.

– Оставь её, и мы дадим тебе уйти! – засмеялся главарь.

Идрис плюнул кровью:

– У мусульманина есть два дня счастья: день, когда он находит любовь, и день, когда он встречается с Создателем. Сегодня у меня оба.

Он бросился вперёд, убивая одного бандита, раня второго…

Третий выстрел разорвал тишину. Идрис упал на колени. Лейла вырвалась из паланкина и бросилась к нему.

– Нет… нет, нет, НЕТ! – её крик разорвал пустыню.

Она прижала его окровавленную голову к груди:

– Почему… почему ты пришёл?

Он улыбнулся, касаясь её лица:

– Потому что… даже если бы было тысячу миров… я бы в каждом из них нашёл тебя.

Лейла упала на колени рядом с Идрисом, её белое свадебное платье мгновенно пропиталось его кровью.

– Ты… глупец… – её голос дрожал, но руки были твёрдыми, когда она прижимала его рану, пытаясь остановить кровь. – Зачем ты пришёл? Зачем?!

Идрис кашлянул, алая пена выступила на его губах.

– Разве… ты не знаешь? – он улыбнулся той самой улыбкой, которая когда-то заставила её сердце биться чаще. – "Я обещал… переплести для тебя… все книги…"