Ночью Анна сидела в пустой квартире, листая досье.

2015 год – первое убийство. Девушка в парке. Роза.

2018 год – вторая. В кафе. Роза.

2020-2023 – перерыв.

2024 – снова. Чаще.

– Где ты был эти три года? – шептала она.

На столе стояла чашка с остывшим кофе. Рядом – фото с Михаилом. Погиб два года назад в ДТП.

Четвертую нашли в старом кинотеатре. Но в этот раз розы не было.

– Ошибся? – спросил Матвеев.

Анна осмотрела тело.

– Нет. Смотри.

На шее – след от укола. Но не на месте вены. На сонной артерии.

– Он спешил.

А потом она увидела его. В проеме двери. Высокий. Очки. Борода. Он улыбнулся и исчез.

Анна начала видеть его везде. В толпе у метро. В окне напротив участка. В зеркале лифта. Но каждый раз, когда она бросалась в погоню – пустота. Однажды ночью она проснулась от запаха роз. На тумбочке лежала свежая. И записка:

"Ты уже часть коллекции, Анна."

Тело нашли в зимнем саду ботанического института. Девушка лежала среди тропических растений, ее темные волосы рассыпались по мху, словно черные корни. В сложенных на груди руках – розовая роза, ее лепестки еще сохраняли влажность, будто сорваны несколько часов назад. Анна присела рядом, чувствуя, как холодный пот стекает по спине.

– Он ускоряется, – сказала она вслух, но больше для себя.

Матвеев молча кивнул, переворачивая в руках конверт, найденный рядом с телом.

– Тебе.

Белый конверт. На нем – ее имя, написанное аккуратным, почти каллиграфическим почерком. Анна развернула его дрожащими пальцами.

"Дорогая Анна,

Ты так близко подошла. Но видишь ли ты узор?

Первая – алая, как жизнь.

Вторая – белая, как невинность.

Третья – черная, как конец.

Четвертая… О, четвертая была особенной. Ты ведь заметила?

А эта – розовая. Цвет утраченных надежд.

Скоро ты поймешь. Скоро мы встретимся.

Твой поклонник."

– Черт побери! – Матвеев швырнул очки на стол. – Он издевается!

Но Анна не слышала его. Ее пальцы сжали письмо так сильно, что бумага порвалась. Он знал, что она заметила.

"Я сижу в своем кабинете и смотрю на доску с фотографиями. Пять девушек. Пять роз. Пять историй, оборванных слишком рано.

Михаил смеется на фото в рамке. "Ты всегда слишком много думаешь", – сказал бы он сейчас. Но я не могу остановиться.

Почему он пропустил четвертую? Или… не пропустил?

Может, это был кто-то другой?

Нет. Слишком чисто. Слишком… идеально.

Он просто хотел, чтобы я заметила. Чтобы я поняла, что вижу его почерк даже там, где его нет. Он играет со мной. И я даже не знаю правил."

– Нашли кое-что, – техник в лаборатории указал на экран. – На пятой жертве – микроскопические частицы глины. Специфический состав.

Анна подняла голову.

– Где это используют?

– Скульпторы. Керамисты. И…

– И?

– Бальзамировщики.

В голове у Анны что-то щелкнуло.

2015. Первое убийство.

2018. Второе.

2020-2023. Перерыв.

– Он был в тюрьме, – прошептала она. – Или… в больнице.

Матвеев уже набирал номер.

– Проверим все морги и похоронные бюро за последние десять лет.

Но Анна уже знала. Он был ближе, чем они думали.

Этой ночью она снова увидела его. В зеркале ванной. Высокий. Очки. Борода. Он стоял прямо за ней, его губы шептали что-то, чего она не могла разобрать. Анна резко обернулась. Пустота.

Но на раковине лежала новая роза. Красная, как кровь. И записка:

"Скоро, Анна. Скоро."

База данных мигала на экране, выводя сотни имен.

– Все, кто вышел из тюрем за последние три года. – Техник щелкнул ручкой по зубам. – Ни одного подходящего по профилю.

Анна стиснула зубы.

– Психиатрические лечебницы?

– Тоже ноль. Матвеев швырнул папку на стол. – Ни одного пациента с историей насилия, который бы лечился ровно три года.

В кабинете повисло молчание.