– Похвально, – отозвался Костя, и обратился к бабушке. – Не такой он уж и хлюпик, каким вы его представили.

– О, а на этом спасибо, конечно, – недовольно скривился я, и мы все лопнули от смеха.

Злость отступила. Эта женщина хотела меня защитить и уберечь, не стоило на неё сердиться. Мгновение спустя я даже почувствовал облегчение от того, что она попыталась что-то сделать, помочь, а не просто забыла или не предала значение этому конфузу.

Так тепло, как у бабушки, мне ещё нигде не было… Родители постоянно ссылались на занятость, а я был предоставлен сам себе. О семейных вечерах я вообще знал только из фильмов. Жаль. Семья – самое главное, что есть в нашей жизни.

Когда мы выпили по чашке чая и доели ягодный пирог, Костя стал собираться домой. Я вызвался его проводить, неспроста, конечно же.

– Слушай, – начал я, – тут такое дело… В общем, ребята, с которыми я познакомился, в один голос твердят, что деревня проклята, что покинуть её не смогу, говорят, мне теперь придётся всю жизнь тут прожить.

– И ты им поверил? – хмыкнул Костя.

– Нет, конечно! Просто они даже похитили меня, чтобы вывезти из деревни.

– Похитили? – брови собеседника поползли к взъерошенной чёлке. – Это уже новый уровень глумления над новенькими.

– Да, я тоже сначала так подумал, но ребята вели себя настолько убедительно… Всё это было похоже на правду. Я в жизни не видел подобной паники и страха.

– Так в этом и смысл шуток – заставить тебя поверить.

– А как насчёт дождя? Был настолько сильный ливень, даже дворники не спасали. Ничего не было видно. А как только вернулись к въезду в деревню, он сразу прошёл, будто его и не было вовсе!

Не то, чтобы я поверил в бредни деревенских ребят, но забыть о поездке – попытке покинуть Гнездо, никак не удавалось. Я хотел услышать все аргументы Кости, чтобы просто убедиться в том, что я свободен.

– Тучи прошли стороной, эка невидаль.

– Но Глеб взял машину у отца без спросу. Разве ради шуток идут на подобное?

– А разве нет?

Костя поморщился, будто проглотил целый лимон и неприятно усмехнулся. Этого типа сложно было «прочитать», но мне показалось, что в данный момент я его раздражаю.

– Значит, – не обращая внимания на изменившееся поведение собеседника, продолжил я, – ты или я в любое время можем уехать отсюда?

– Естественно. Слушай, я только решил, что ты нормальный парень, и на тебе – поверил детским байкам! Займись чем-нибудь полезным лучше. Бабушке вон помоги, а то весь фундамент трещинами пошёл.

– Да я бы с радостью, – краснея, ответил я, – только не умею…

– Не страшно. Завтра приду и помогу.

Костя достал из кармана пачку сигарет и закурил папиросу с помощью спички. Давно не встречал столь незатейливое изобретение в обиходе.

– Самое страшное в нашей деревне, – заговорил парень, – не уметь быть самостоятельным и не знать обыденных вещей, пригодных в хозяйстве, – он сделал очередную затяжку и продолжил: – Впрочем, так во всех деревнях. До завтра, Слав.

Внук Тимофеевны оставил меня наедине с волнительными мыслями и ощущениями, которые сложно было понять. Я видел поведение деревенских, чувствовал их страх и негодование. Не могут люди играть так свои роли ради обычной забавы… Или могут?

Я не собирался покидать деревню в ближайшие три месяца, ссылка была долгой, да и от теплоты бабушкиного дома, её выпечки и заботы обо мне не хотелось отказываться, но теперь что-то не давало покоя. Я не мог просто сидеть и ждать. Мне стало необходимо выяснить тайну проклятья Вороньего гнезда, если такое вообще существовало.

***

Где находится выезд из деревни, я запомнил хорошо, поэтому мне не составило труда после разговора с Костей добраться до остановки с кривой и ржавой табличкой «Воронье гнездо». Я немного постоял напротив ветхого строения – оказывается, даже кирпич может быть ветхим – а потом быстрым шагом стал отдаляться от него.