Я чувствовал, что мы развернулись, направляясь обратно к Вороньему гнезду, ужас и беспокойство сменились жгучим любопытством. Ещё ни разу в жизни я не испытывал столько адреналина!

– Та-ак, – протяжно начал я, – может, всё-таки расскажите, что это было? Вы пранкеры, что ли?

– Нет, – обрубил Глеб.

– Знаете, – отозвался прыщавый парнишка с переднего пассажирского сиденья, – мы не так уж и много гостей принимаем, но я не хочу рассказывать этому городскому чёрту, что тут происходит.

– Кики! – возмутилась Инга, щёлкнув парнишку сзади по макушке.

«Кики, – хмыкнул я про себя, – интересно, а это прозвище производное от Кикиморы?»

– И у меня особого желания нет, – отозвалась веснушчатая. – Я вымоталась, пока мы с ним нянчились.

      Её карие глаза напоминали огромные смородины, волосы, точно медь, были туго собраны в затасканную резинку, острый нос и тонкие губы делали лицо весьма неприветливым. Она не показалась мне уродливой, хотя и красивой тоже, но вот неприятной – весьма.

– Да я вроде не особо скрывался. Думал, намечается драка, а тут такое…

– Да мы тебя со вчерашнего дня караулим!

– Серьёзно? – опешил я. – Так вот кто торчал под окнами ночью! – Мне казалось, что на сегодня с меня хватит удивлений, но судьба распорядилась иначе. – Вы точно психи!

– Не больше тебя, – отозвался Глеб. – Боже! Почему с новенькими всегда так трудно!

– Дело в том, – заговорщическим тоном начал Рыжий, – что мы действительно пытались тебе помочь. Эта деревня… Она проклята!

– Мы не знаем, что с ней, – поправила Инга.

– Как по мне, – продолжил Рыжий, – так всё это – сущее проклятье.

Парень, шмыгнув носом, раздражённо посмотрел на Ингу. Мне даже показалось, что он готов был ей треснуть… хорошо, что между ними сидели мы с Веснушкой. Девушка, в свою очередь, наморщила высокий лоб и, неопределённо хмыкнув, уставилась в окно, в котором ничего не было видно из-за дождя. Видимо, между этими двумя довольно напряжённые отношения.

Как только автомобиль подъехал к остановке у въезда в деревню, стало светлее, я не сразу сообразил, что гроза прекратилась.

«Как быстро начался, – подумал я, – так и стих…»

– Хм, так странно, – вертясь по сторонам, пробубнил я. – Такой сильный ливень, а прошёл мимо. Как удачно.

– Ага, – хрюкнул прыщавый Кики, – вот это везение! Мы просто счастливчики! – и буркнул еле слышно, но я понял, что фраза была адресована мне: – Вот олень!

– Воронье гнездо никого не выпускает по прошествии суток, – подала голос Веснушка. – Ты обречён прожить здесь всю свою жизнь. Поздравляю.

– Что значит «не выпускает»?

– То и значит, – ответил Глеб. – Захочешь покинуть деревню – не сможешь. Всегда что-то мешает, как, например, этот ливень.

– В прошлый раз был туман, – задумчиво добавила Инга. – Ехали, ехали, а вернулись обратно.

По-моему, так начинаются все фильмы ужасов. Деревня в глуши, её странные жители, поверья…

«Надеюсь, – взмолился я, – они не приносят людей в жертву!»

– Да, да, – напрасно пытаясь отодвинуться от людей, жмущихся ко мне, кивнул я, – я смотрел Сайлент Хилл.

– А мы и не ждали, что поверишь, – ухмыльнулся водитель, – поэтому не прибегали к разговорам. Решили действовать, но ты… В общем, бегаешь отлично.

– Спасибо.

В Гнездо заехали в полном молчании. Если сказать по правде, я даже не знал, хочу ли продолжать слушать бредни деревенских. Меня интересовала правда, а не эти байки.

Глеб свернул на насыпную дорогу, идущую вдоль коровьей фермы, по которой я прибыл к дому бабушки вчера. Я думал, меня высадят возле названной крепости, но парень заехал на пустыри соседних домов и заглушил машину.