– Дальше я расскажу сам.

Простой кондитер – это только кондитер. Хороший кондитер – ещё и изобретатель.

Я придумал машины – грандиозные машины для приготовления облачной ваты. И задумал построить цех.

Мои машины вылепят сахарные облака в форме сказочных животных! Друг Ветродуй пообещал мне помочь. Он взялся разогнать сладкие облака по всему свету. И настал бы волшебный праздник – дети всего мира увидели бы небесную сахарную красоту!

Со сладкой идеей я пришёл к людям из рода Инженеров. По моим рассказам они начертили и сконструировали машины. Похоже, они ошиблись в расчётах! Машины требовали всё больше и больше сахара, а сегодня утром Главная Машина зажужжала, как разозлённая оса, и припечатала меня сахарной ватой к стене. Разладилась!

Чародей, Ворона и Хомяк прислушались. Машина с трубами и впрямь жужжала. Тихо, но назойливо.

– На чём работают твои машины? – спросил Чародей.

– Немного пара и много волшебства, – ответил Кондитер.

– Не слишком ли много волшебства ты напустил? Волшебство хорошо в меру, – назидательно заметил Чародей.

– Кар-р! Толстяк, это ты виноват в том, что случилось внизу! – крикнула Ворона.

– А что случилось? Дети съели все облака?

– Случилась зима! – Чародей рассказал Кондитеру о путешествии с земли на небо.

– Ох! Выходит, я принёс в мир большую беду!

Толстяк разрыдался.

– Слезами делу не поможешь, – сказал Чародей.

– Я знаю, что делать.

У стены стоял длинный ящик с инструментами. Кондитер выбрал там самый крупный гаечный ключ. Примерно такими ключами затягивают гайки на космических ракетах.

– Я сам! – сказал он. – Я это завёл, я и выключу!

Вооружившись ключом, толстяк навалился на Самую Главную Гайку в Главной Машине. Поворачивая ключ, он потел, кряхтел и скрежетал зубами. Наконец он затянул гайку намертво. Жужжание смолкло. В механизме что-то протяжно заныло.

– Я перекрыл выпуск пара. Через три дня и три ночи давление в паровом клапане разорвёт машины, обратит в пыль замок и разнесёт на снежинки облака. Небо расчистится до горизонта!

– Кондитер, ты головой думаешь или языком? – спросил Хомяк. – Снежинки снова слипнутся! Они же из сахарной ваты! У тебя воздух – и тот липкий!

– На высоте у меня голова плохо работает, – признался Кондитер. – Нужно спуститься на землю.

Чародей поднял руку.

– Подожди! Я что-то слышу. – Он подошёл к окну. – Теперь и вижу.

– Р-река! – каркнула Ворона.

Кисель разлился по двору рекой, бежавшей к распахнутым воротам.

– Нам кое-что понадобится.

В куче старых доспехов Чародей высмотрел деревянный щит, железо с которого давно содрали. Зато доски целы. Потом он подобрал пару мечей в кожаных ножнах и с перевязями. Один меч передал Кондитеру.

– Всегда мечтал подержать в руках такую штуку. – Чародей попробовал пальцем затупившееся лезвие.

– А я не мечтал, – сказал Кондитер.

– Надевай перевязь, толстяк! – Хомяк хихикнул. – С Чародеем не спорят.

Они остановились у реки, катившей густые воды посреди двора. Через открытые ворота во внутренний двор наползла груда сладких облаков. От напиравшего облака толстый Кондитер отскочил, словно мячик. Пройти сквозь облачную теснину было решительно невозможно. И только кисельная река пробивала себе путь наружу.

– Кондитер, я опускаю щит в реку и держу, – сказал Чародей. – Ты ступаешь на щит и берёшь меня за руку. Ворона, ты лети – у тебя крылья. Хомяк…

– Мне будет уютнее в рюкзаке.

Кисельная река понесла плот вперёд. По примеру Чародея Кондитер вытащил меч из ножен. Двое с хрустом рубили и расшвыривали облака. Волосы и борода у Чародея разметались. Румяный Кондитер пыхтел и сопел. Колпак с его головы сорвало липкое облако.