И от наглости этой я в стазис

Малость выпал, но быстро решил,

Что хвостами мне с ним не тягаться,

Его ярче перо и длинней,

Но зато я талант, и ругаться

Могу в рифму гораздо сильней.

Местной куры, что кличется павой,

Мой прикид не достал до сердец,

Но, как блюз я запел свой лукавый,

Оказался и я молодец..

Пава, Светик, оазис твой милый

В своей памяти ввек сохраню.

Наши ночи с неистовой силой

Я отныне навеки ценю.

Я долго шагал по пустыне,

Верблюдам завидуя малость,

Что есть у них горб для припаса

Еды и холодной воды.

Я ж ослик всего лишь, и ныне

Меня одолела усталость.

Мы зря так обпились пиваса,

Мы зря прилетели сюды.

Коль знал бы, что так приключится,

Не стал бы я лезть в ту корзину,

И Петьку с приятелем Котей

От этого б отговорил.

Но Петька на мне копошится,

И Кот мне массирует спину,

И я их несу сквозь дремоту

С последних физических сил.

Вот песню ребята запели,

Взяв риф громогласный и нежный,

Пронзительным флажалетом

Затронули струны души,

И ноги мои полетели

По глади песка белоснежной,

И, жмурясь от яркого света,

Живей я вперед поспешил.

И вот, дорогая Удача

Нас вскоре вознаградила:

Увидел оазис я прямо

С ручьем, что питал озерцо.

Весь день я упорно ишачил,

И вот, не боясь крокодила,

Припал я к водичке упрямо,

И пил, окуная лицо.

Да, был крокодил в этом пруде,

И думал он мной подкрепиться,

Но кореш мой Кот закадычный

В момент обратился во Льва.

И вскоре мясистою грудой

Лежал крокодил у водицы,

А Кот наш, урча гомерично,

Нам молвил такие слова:

Вы с Петькой всегда были сыты,

А я все же хищник от рода,

И с яблок, травы и кокосов

Мне грустно бывало порой.

Теперь же с утробой набитой

Свою успокоил природу,

И снова без лишних вопросов

Готов к приключеньям герой!

Петух же, пока мы болтали,

Подкатывать стал к местной паве

(павлин чей, взглянув на Котяру,

В сторонку ушел до поры).

Чего там они вытворяли

Под тенью ночной в той канаве -

Не знаю, но точно дал жару

Петух той амурной игры.

Наутро к дальнейшей дороге

Народ провожал нас особо,

Навьючили связку кокосов,

Бананов и пресной воды.

Павлин, бедный муж длиннорогий,

Молчал, надуваяся зобом,

Небось, будет много вопросов,

Надеюсь, не будет беды.

Петух, видно, тоже про это

Подумал, и громко, прощаясь,

Сказал своей паве: до встречи!

Зайду я цыплят навестить!

Пусть знают: у Пети-поэта

Есть Кот, что, во Льва превращаясь,

Любые случайные встречи

Умеет в профит обратить!

Давненько я во Льва не превращался,

Уже забыл, всё это каково.

Ведь я принцессе честно обещался

В ночи за зад не цапать никово.

Давно порядок в замке соблюдали

Бойцы Иракли, герцога Де Киз,

Давно платочки дамы не роняли

На пол с намёком вас, мол, заждались.

Давно с Ослом и Петькой мы скитались

По путь-дорогам песни пели мы,

Давно с друзьями так не напивались,

Чтоб улететь на шаре от зимы.

Но в этот раз, когда мы воду пили,

Наш друг Осел вдруг мелко задрожал ,

Ведь из воды той морда крокодила

Рванула к нам, разинув свой оскал.

Я обратился львом в одно мгновенье

И крокодилу бошку оторвал,

Чтоб он с пустыни наше омовенье

Своим оскалом не перерывал.

Потом наелся мясом крокодильим,

Набил утробу плотно, про запас,

И всю ту ночь то мясо мы коптили,

Чтоб было чем нажраться в другой раз.

А его шкуру мелкой чешуёю

С него содрал и высушил потом,

Чтоб заказать, как мы придём домою,

Сапожек пару с острым каблуком.

Павлин же мне шепнул: поосторожней,

Мол, это был не просто крокодил,

Он был колдун, и, хоть то невозможно,

Он нас в павлинов взял и превратил.

А были мы обычными людями,

В оазис сей пришёл наш караван,

Колдун верблюдов сделал лебедями,

А бедуин теперь наш – павиан.

А мы с сестрой – как предки были правы! -

Зазря покинули родимый край.