– Я, правда, начинаю верить… Знаешь, Олимпиада… она задолго до нашей встречи видела во сне, как мы поженились.

– Да у вас была совершенно обычная свадьба.

– У твоей мамы чуткая, любящая душа, – тихо продолжал Лука, будто и не слышал его. – Она знает, чувствует такие вещи. Сам поймёшь, когда выйдем, что, к сожалению, её сны вещие.

Выйдя наружу, Клим с отчимом обогнули дом. На восточной стороне, под окнами тёплой комнаты выделялась накатанная колея с чётким рисунком, оставленным на напитавшейся дождём земле. Колея тянулась к старой объездной дороге, которая, в свою очередь, выходила прямо к трассе.

Нет, нет, нет… Это нечестно! Её же теперь никогда не отыскать.

От злости Клим врезал кулаком по бревну и взвыл. Больше всего он ненавидел собственное бессилие.

Игорь Джинов. Где-то Шестнадцатый уже слышал это имя.

Потянувшись к дверной ручке, он вдруг отшатнулся от «Нивы». Ему советовали не позволять себя подвозить. Шёл уже второй день из трёх, отпущенных, по словам Ивана Давидовича, на расследование: Шестнадцатый ничего не успевал.

– Чего встал? – Из окна появилось лицо Ильдара Антоновича. – Нам нужно поскорей дом осмотреть.

– Пожалуй, я пройдусь пешком. Назовите адрес. – Заметив, как тот нахмурился, Шестнадцатый спешно добавил: – Можем поспорить. Я уверен, что доберусь раньше вас.

– Если ты не прячешь под курткой крылья, я сильно в этом сомневаюсь… Ладно. Спор так спор. Улица Болотная, дом четыре. Но когда проиграешь, будем делать по-моему. – Ильдар Антонович взял какие-то бумаги с заднего сиденья и протянул Шестнадцатому через окно. – Хотел дать тебе по пути прочесть. Мои материалы по Насте Фортаковой.

Шестнадцатый кивнул и проводил взглядом грязную и уже далеко не синюю «Ниву» до поворота. Развернув карту, он сразу обратил внимание на расположение дома. Игорь Джинов жил на противоположном конце города от Чёртовой Палицы, где его нашли мёртвым. Если убийство действительно случилось в доме, то без машины тело так далеко никак не переместить. А где машина, там и случайно оставленные отпечатки, и следы ДНК. Вряд ли у преступника нашлось время на тщательную уборку.

Под сенью тополей Шестнадцатый принялся на ходу просматривать записи Ильдара Антоновича, помеченные как «частное расследование». Сквозь сухие формулировки основных фактов приходилось продираться со скрипом, впрочем, вскоре Шестнадцатый выделил две полезные вещи. Первая: Настю Фортакову никто не видел после девятого апреля, поэтому в её пропаже, как и в пропаже Вилены Ульяновой, нельзя обвинить Тихона Волкова, ведь тот освободился в мае. Вторая: Настину джинсовку нашли на качели во дворе дома Эрнеса Добролюбова; в карманах лежали ключи, фантик от жвачки, смятая листовка секты «Солнца первозданного» и серебряный крестик. Беглецы обычно одеждой не разбрасываются.