Клара обняла Эмилию, прижимая её к себе, словно пытаясь защитить от всего мира. Эмилия, дрожа, прижалась к матери, её глаза были полны ужаса.

– Мы справимся, – прошептала Клара, глядя на далёкий горизонт, где бушевали волны. – Мы обязаны справиться.

Шторм продолжал бушевать вокруг, словно сама стихия решила окончательно испытать этих людей. Спасательная шлюпка, небольшая, без парусов, казалась ничтожной игрушкой в руках гигантских волн. Каждая новая волна накрывала её с головой, сбивая людей с ног и заставляя хвататься за края лодки, чтобы не быть выброшенными в бушующее море.

– Держите баланс! – хриплым голосом кричал капитан, который сидел у руля, пытаясь удержать направление. – Если нас перевернёт, нам конец!

Старпом, по пояс в воде, которую волны всё равно затягивали внутрь шлюпки, изо всех сил сражался с натянутыми снастями, стараясь закрепить последние верёвки, чтобы удержать остатки груза.

– Ложись на дно, Эмилия! – закричала Клара, обнимая дочь и крепко прижимая её к себе. Их волосы, мокрые и спутанные, прилипли к лицам, а руки посинели от холода.

– Волна с правого борта! – снова крикнул капитан, указывая на надвигающийся гигантский вал.

Лодка, подброшенная, словно пушинка, взлетела на гребень волны и тут же рухнула вниз, едва не перевернувшись.

– Держись, Рон! – закричал один из моряков, заметив, как волна схватила второго матроса. Мужчина, не успел схватиться за борт, и его крик, полный ужаса, разорвал ночь. Его тело мгновенно исчезло в пучине, и только обрывки снастей, качающиеся на волнах, напоминали о том, что он был здесь.

Клара вскрикнула, но капитан, чьё лицо оставалось каменным, крикнул:

– Смотрите на лодку, а не на волны! Если потеряем баланс, погибнем все!

Эмилия закрыла глаза, сжимая руки матери. Её тело тряслось, но она не знала, было ли это от холода или от ужаса.

Огонь пылающего корабля, оставшегося где-то позади, был едва виден сквозь завесу дождя. Его слабый свет отражался в разъярённой воде, словно напоминая, что надежда почти угасла.

Старпом, стараясь перекричать рев ветра, крикнул капитану:

– Шторм слабеет! Держите курс, ещё немного, и мы выберемся из этого ада!

Ещё одна огромная волна ударила в шлюпку, заливая её водой, но на этот раз она не перевернулась. Постепенно волны становились меньше, а ветер, хотя всё ещё сильный, уже не рвал спасательную шлюпку, как тряпичную куклу.

Первые лучи солнца, пробившиеся сквозь облака, упали на лицо Эмилии. Её глаза медленно открылись, и она сразу зажмурилась, ощущая резкую боль в голове. Она попыталась подняться, но её тело, словно налитое свинцом, не слушалось. Каждая мышца ныла, а спина и голова отзывались тупой болью.

С трудом повернув голову, Эмилия увидела спокойное, идеально гладкое море. Оно было тихим, как будто весь ужас минувшей ночи был лишь страшным сном. Лодка медленно покачивалась на воде, дрейфуя под утренними лучами.

Её взгляд упал на Клару, которая спала рядом, прижимая к себе мокрую куртку, словно пыталась согреться. Сердце Эмилии сжалось, но, увидев, что её мать дышит, она с облегчением выдохнула.

– Мы живы… – прошептала она себе, боясь разбудить остальных.

Она повернулась и посмотрела на другой конец шлюпки. Там, сидя с прямой спиной, капитан что-то изучал в своей сумке. Его лицо было мрачным, а руки двигались уверенно, несмотря на усталость. Рядом лежали компас и секстант, а ещё потрёпанный кожаный журнал, в который он что-то записывал.

Увидев, что Эмилия наблюдает за ним, капитан, не поднимая глаз от своих приборов, сказал:

– Хорошо, что ты очнулась. Я думал, что ты не переживёшь этой ночи.