– Больше парусов! – крикнул он, перекрывая шум бури. – Закрепите, иначе нас унесёт к дьяволу!

Матросы, едва удерживаясь на палубе, бросались исполнять приказ. Их тела изогнулись под напором ветра, руки судорожно хватались за верёвки. Каждый из них знал, что одна ошибка может стать для него последней.

Но океан был беспощаден. Одна из мачт, вздрогнув от резкого порыва ветра, треснула с грохотом, который был слышен даже сквозь завывание шторма. Её основание разлетелось в щепки, и тяжёлая конструкция с воем рухнула за борт, увлекая за собой нескольких матросов, ещё цеплявшихся за верёвки. Их крики утонули в реве моря.

– Проклятье! – взревел старший помощник, его голос сорвался в отчаянии. – Сворачивайте паруса! Режь канаты, пока нас не утянуло за мачтой!

Остатки мачты повалились на палубу, разрушая всё на своём пути. Один из её обломков задел светильник с маслом, стоявший у основания рубки. Светильник опрокинулся, и горящее масло растеклось по деревянному настилу. Пламя разгорелось мгновенно, словно питаясь самим воздухом.

– Огонь! Огонь на палубе! – закричал кто-то из матросов, бросаясь к воде, чтобы затушить разрастающийся пожар.

В это время в трюме Клара и Эмилия, прижавшись друг к другу, ощущали каждое содрогание корабля. Деревянные стены скрипели, будто вот-вот разойдутся под напором воды.

– Всё будет хорошо, – сказала Клара, стараясь придать голосу уверенности, но её глаза выдавали страх.

Эмилия, бледная, со спутанными волосами, сидела, прижимая к груди руки. Её лицо побледнело ещё сильнее, когда корабль резко накренился. Волна качки выбила у неё из горла болезненный стон.

– Мама… я… – она не смогла закончить фразу и склонилась вперёд, её желудок сжался в конвульсиях.

Клара лишь крепче прижала дочь к себе, гладя её волосы, но запах дыма, пробивавшийся даже сквозь солёный воздух, заставил её насторожиться.

– Оставайся здесь, я пойду наверх! – решительно сказала Клара.

– Нет! – вдруг выдохнула Эмилия, встряхивая головой, несмотря на слабость. – Я тоже пойду.

Они поднялись наверх, цепляясь за стены трюма. Едва выбравшись на палубу, Эмилия почувствовала, как морской ветер ударил её в лицо, а тяжёлый запах гари обжёг ноздри. Она обвела глазами хаос. Пламя уже пробралось к верхним ярусам, и старший помощник изо всех сил кричал капитану:

– Мы теряем корабль! Надо садиться в шлюпки!

– Пока этот корабль держится на плаву, мы будем бороться! – рявкнул капитан, стиснув зубы, борясь со штурвалом. – Если он пойдёт ко дну, я пойду с ним, но не раньше!

Очередная волна, вздыбившись, накрыла судно с такой силой, что Эмилия пошатнулась и упала. Её спина ударилась об обломок мачты, а голова встретилась с деревянным настилом. Она зажмурилась от боли, но тут же услышала голос матери.

– Эмилия! – Клара бросилась к ней, опустившись на колени. – Всё в порядке? Кости целы?

Эмилия, поморщившись, медленно подняла голову.

– Да, мама… – проговорила она слабым голосом, но тут её взгляд устремился на огонь. – Но… корабль горит…

Клара повернулась к бушующему пламени, её лицо стало жёстким. Она обняла дочь, помогая ей встать. Над ними всё ещё выл ветер, а волны, словно жадные лапы, то и дело пытались перевернуть судно.

Пламя разрасталось, а море продолжало кричать. Судьба корабля висела на волоске.

Ветер с рёвом пронёсся над кораблём, словно разъярённый зверь, врываясь в каждую щель и заглушая крики людей. Волны, накатывающие одна за другой, обрушивались на палубу, заливая её солёной водой. Едва команда успевала вычерпывать её, как новая волна сбивала их с ног.

Очередной порыв ветра налетел на оставшуюся мачту с такой силой, что её снасти натянулись, словно струны, с резким скрипом, который был слышен даже сквозь грохот шторма. Громкий треск, словно стон гиганта, раздался над кораблём, и мачта, не выдержав натиска стихии, рухнула. Её огромная деревянная конструкция разлетелась в щепки, а снасти с канатами закружились в вихре, хватая всё на своём пути.