Стоп. Стоп. Стоп.

Я осознал, что со всей силы колочу себя кулаками по затылку, словно пытаясь выбить мысли из головы.

Облокотился на стену, соскользнул по ней – и тут же оказался на полу. Затряс головой, бессмысленно мыча, пытаясь заглушить невыносимый, хлещущий поток данных.

Это немного помогло.

Нужно было отвлечься. Подумать о чем-то далеком от всей этой научной истерии. Возможно, о еде.

О чем-нибудь простом. Например, о бургере.

Выудив из памяти рецепт, я представил себя на кухне.

Сочный фарш – формирую котлету, обжариваю до хрустящей корочки. Рядом на сковороде подрумяниваются булочки, скворчит яйцо – желток обязательно должен остаться жидким. Собираю: булка, соус, сыр, салат, котлета, еще немного соуса, яйцо, маринованные огурчики. Сверху – вторая половинка булки.

Первый укус. Наслаждение.

Запиваю холодной колой – пузырьки приятно щекочут язык.

Я не чувствовал голода. Но бургер… я хотел его.

И вдруг понял, что мой рот чем-то занят. Челюсти методично двигались.

Я медленно опустил взгляд.

И замер.

О боже. Боже. Боже.

Я отрываю куски плоти от собственного предплечья и жадно измельчаю их зубами.

Я… ем… себя?

Но боли не было. Крови тоже. Только животный, леденящий ужас.

Я отчетливо видел сквозь рваную плоть белую лучевую кость.

Но отчего-то мое мясо напоминало пористую губку.

Мгновенно оборвав акт автоканнибализма, я отдернул руку и отвел ее подальше, стараясь не смотреть на этот кошмар.

Что за напасть? За что мне такая участь? Кому я успел перейти дорогу?

Захотелось рыдать в голос.

Но проклятое место будто вытянуло из меня всю воду.

Обезвоженный, я не ощущал жажды. Да, я мечтал о коле и бургере, но скорее ради вкуса, чем из желания насытиться или напиться.

Я перекатился на бок и подтянул ноги к груди.

Может, поспать? Наверняка это просто кошмар. Я проснусь – и ничего не вспомню.

Говорят, сны быстро забываются.

Но сон не шел.

Я закрыл глаза. И открыл. Разницы не было.

Я больше не знал, способен ли спать вообще.

Черный котенок – крошечный, но невероятно шустрый – юркнул между колес велосипеда.

Алиса резко затормозила – гравий зашуршал под шинами.

– Да стой же ты! – крикнула она, спрыгивая на обочину и едва не заваливаясь в высокую траву.

Но животное, словно не услышав ее, исчезло в зеленой гуще. Только хвост мелькнул напоследок.

– Алиса, ты серьезно? – Даниэль остановился, наблюдая, как она сорвалась с места, бросившись вдогонку. – Я же опаздываю!

– Езжай, я тебя не держу, – отрезала она, не сводя глаз с кустов. – Но я его тут не оставлю. Видел, как он метнулся под колеса? А если бы это была машина?.. Он же совсем малыш, глупенький еще…

Обнаружив беглеца, она присела на корточки, раздвинула заросли и осторожно протянула руку. Котенок затаился, глаза – огромные, испуганные.

Алиса достала из рюкзака ланч-бокс, сняла с бутерброда ломтик ветчины.

– Кис-кис-кис…

Беглец не шелохнулся. Только поводил ушами, будто просчитывая риски. Медленно пополз вперед… и тут рядом с Алисой мелькнула тень – Даниэль подошел слишком близко.

Котенок насторожился, замер – и через секунду нырнул обратно, теряясь в траве.

Алиса смерила мужа укоризненным взглядом:

– Помог, нечего сказать.

Даниэль закатил глаза, тяжело вздохнул и, раздвигая высокие заросли, двинулся за маленьким трусишкой:

– Надеюсь, не нахватаю клещей…

Они кружили в траве – минута за минутой, тщетно, будто играя в нелепые прятки. Стоило решить, что котик вот-вот будет пойман, как он вновь исчезал, словно дразня их своим черным хвостом. Вот и сейчас – только замаячил на виду, как тут же скрылся.

Даниэль сделал пару шагов вслед за пушистым беглецом и наткнулся на металлическую решетку. Почти засыпанная землей, местами проржавевшая, но все еще прочная – она преграждала путь в узкий лаз.