Кома Ирина Медведева

Ксения открыла глаза, потянулась и почувствовала, как солнечные лучи пробиваются сквозь плотные шторы её маленькой, но уютной квартиры. Комната наполнилась мягким золотистым светом, отражающимся от стен, расписанных абстрактными узорами. Эти узоры она нарисовала сама: каждое пятно краски, каждая линия были частицей её внутреннего мира. На прикроватном столике стояла полупустая чашка с остывшим чаем, рядом – открытый альбом с набросками. Она не помнила, когда уснула, но, явно, ночь прошла в творчестве.

Её пальцы коснулись тёплого одеяла, и она замерла, наслаждаясь тишиной. В такие моменты казалось, что весь мир замер вместе с ней, предоставляя ещё несколько минут покоя. Вдалеке доносился приглушённый шум города: проезжающие машины, редкие голоса прохожих, щебет птиц за окном. Всё это смешивалось в фоновую мелодию её утра.

Зазвонил телефон. Ксения медленно потянулась к нему, взглянула на экран – «Мама». Вздохнув, она поднесла трубку к уху.

– Ксюша, ты не проспала? Завтракала? Что кушала? Во сколько легла? – посыпались вопросы, как только она ответила на звонок.

– Мам, всё хорошо, – сдержанно ответила Ксения, закрывая глаза. – Я уже собираюсь на работу.

– Только не забудь поесть! Ты же знаешь, как у тебя желудок болит, если не завтракаешь!

Ксения закатила глаза, но спорить не стала. Она действительно редко завтракала – аппетит появлялся ближе к десяти, когда на работе можно было позволить себе чашку чая с чем-нибудь сладким. Мама этого не понимала, её забота была всепроникающей, но Ксения давно научилась относиться к этому спокойно.

Положив телефон, она села на кровати и зевнула, стряхивая остатки сна. В ногах свернулся клубочком её кот – британец по кличке Шрек. Он лениво открыл один глаз, убедился, что хозяйка наконец-то проснулась, и потянулся, демонстрируя свою пушистую серую шерсть.

– Ну что, разбойник, пойдём тебя кормить? – Ксения ласково провела рукой по его спине.

Шрек, не удостоив её ответом, величественно направился к кухне. Ксения последовала за ним, задержавшись у зеркала в коридоре. Она бросила на себя быстрый взгляд: растрёпанные тёмные волосы, чуть припухшие от сна голубые глаза, лёгкая тень под ними – последствия поздней работы. Она провела рукой по лицу, приглаживая пряди, и улыбнулась самой себе.

Кухня была маленькой, но уютной. Светлые стены, деревянные полки с аккуратно расставленными банками специй, пара горшочков с цветами на подоконнике. Из окна открывался вид на двор, где старушка из соседнего подъезда кормила голубей. Ксения машинально достала из шкафа кошачий корм, насыпала его в миску и, пока Шрек увлечённо ел, включила чайник.

Пока вода закипала, она прислонилась к столешнице, задумчиво разглядывая яркие магнитики на холодильнике. Каждый из них был из нового места, куда она ездила – Прага, Санкт-Петербург, небольшой городок на побережье. Ей нравилось путешествовать, но в последнее время работа полностью поглотила её.

Залив кипятком чай, она взяла чашку в руки и направилась к балкону. Открыв дверь, вдохнула свежий утренний воздух. Город уже просыпался: слышались звуки машин, где-то вдалеке играла музыка из окна соседнего дома, кто-то смеялся во дворе. Это было её утро – спокойное, тихое, наполненное лёгким ароматом чая и обещанием нового дня.

Спустя несколько минут Ксения вернулась внутрь. Ей нужно было собираться на работу. Она быстро оделась – выбрала лёгкое светлое платье, поверх которого накинула жакет, собрала волосы в небрежный пучок и кинула в сумку планшет и блокнот. Всё, она готова. Она вышла из квартиры, закрыла дверь и направилась к машине, не зная, что этот день изменит её жизнь навсегда…

Серое здание бизнес-центра возвышалось над городом, отражая в своих стеклянных окнах облачное небо. Ксения припарковалась на привычном месте и выключила двигатель. Она на мгновение задержалась в машине, разглядывая своё отражение в зеркале заднего вида: тонкие черты лица, задумчивый взгляд голубых глаз, лёгкая морщинка между бровей – последствие частых размышлений. Ещё один день. Ещё одна рутина. Но что-то неуловимое, какое-то странное предчувствие подсказывало ей, что сегодня всё будет иначе.

Накинув на плечо сумку с набросками новых проектов, она направилась к входу. Стеклянные двери бесшумно разъехались, впуская её в прохладный холл, где пахло свежесваренным кофе из местной кофейни и дорогим парфюмом спешащих на работу офисных работников.

Офис располагался на пятом этаже. Лифт, отделанный полированным металлом, плавно поднял её наверх. Створки открылись, и Ксения шагнула в длинный коридор, где стены были увешаны мотивирующими постерами с корпоративными слоганами – яркими, но безликими, как и большинство офисных интерьеров. "Достигай большего!", "Твой успех – наш успех!", "Вместе мы сила!" – кричали они разноцветными буквами.

Утренняя суета захватила офис: звонили телефоны, стучали каблуки по паркету, слышалось приглушённое перешёптывание коллег и методичные щелчки клавиатур. Воздух был наполнен запахом принтера, бумаги и утреннего кофе – привычный аромат начала рабочего дня.

И тут в коридоре её встретила Людмила Сергеевна, помощница руководителя – женщина, которая отчаянно сопротивлялась возрасту. Её каштановые волосы были уложены в модную причёску, губы подчёркнуты яркой помадой, а лицо выглядело подозрительно гладким для её лет. Она была похожа на актрису второго плана, которая всё ещё надеется получить главную роль. Несмотря на свою любовь к сплетням и иногда утомительную навязчивость, Людмила Сергеевна обладала каким-то особым шармом и искренней добротой, которая проглядывала сквозь слой тщательно наложенного макияжа.

– Ксюша! – позвала она, энергично взмахнув рукой с длинными наманикюренными ногтями. – Зайди ко мне на минуточку! Хочу показать туфли, которые купила для корпоратива.

Её кабинет был небольшим, но уютным: стены украшали фотографии из отпусков, на подоконнике цвели орхидеи, а в углу стоял маленький столик с электрическим чайником и коллекцией чашек. Людмила Сергеевна с гордостью продемонстрировала новые туфли – настоящее произведение искусства на двенадцатисантиметровой шпильке. Они были черные, лаковые, с изящным бантиком на носке, словно сошедшие с подиума модного показа.

– Ну как тебе? – спросила она, кружась перед зеркалом с грацией танцовщицы. Свет настольной лампы играл на лакированной поверхности туфель. – Я их вчера купила, не смогла устоять. Как раз для корпоратива!

– Красивые, – искренне ответила Ксения, разглядывая туфли. В них было что-то от самой Людмилы Сергеевны – яркое, немного вычурное, но по-своему очаровательное. – Только каблук высокий. Вы точно сможете в них весь вечер проходить?

– Ой, Ксюша, – засмеялась Людмила Сергеевна, и в уголках её глаз собрались лучики морщинок, которые не смог скрыть даже самый дорогой консилер. – Я в своё время на шпильках и по лестницам бегала! А сейчас что? Корпоратив, музыка, танцы… – Она заговорщически подмигнула. – Может, и Андрей заметит.

При упоминании имени сына директора Ксения почувствовала, как предательский румянец заливает щёки. Андрей был негласной звездой офиса – высокий, с небрежной укладкой тёмных волос и вечной полуулыбкой на губах. Он носил дорогие костюмы так, словно родился в них, и обладал той особой харизмой, которая заставляла сердца молодых сотрудниц биться чаще.

Ксения сдержала улыбку, наблюдая за тем, как Людмила Сергеевна кружится перед зеркалом в своих новых туфлях. В этом была вся она – яркая, живая, словно время не властно над её энергией. Она всегда знала все офисные сплетни, но умела подать их так, что даже сам процесс их обсуждения превращался в маленький спектакль.

– А ты-то что надеть собираешься? – Людмила Сергеевна остановилась и пристально посмотрела на Ксению, склонив голову набок. В её взгляде читалось что-то материнское. – Небось, опять в чём-то скромном появишься? Как обычно – чёрное платье или серый костюм?

Ксения почувствовала, как краска заливает щёки. Её гардероб действительно состоял преимущественно из сдержанных тонов – своеобразная защита от излишнего внимания.

– Ну… – она машинально одёрнула рукав блузки, – у меня пока нет времени думать об этом. Работа, проекты…

– Работа, проекты, – Людмила Сергеевна театрально всплеснула руками, и её браслеты мелодично звякнули. – Милая моя, ты же не компьютер! Ты молодая, красивая девушка. – Она подошла ближе и заговорщически понизила голос. – Знаешь, я вчера видела, как Андрей смотрел на твои эскизы. Он был впечатлён. Может, пора ему показать, что талантливый дизайнер – это ещё и прекрасная женщина?

Людмила Сергеевна вздохнула, поправляя свои идеально накрашенные ногти. "Ксюша, ты же знаешь, как я переживаю за тебя. После того, как мой сын уехал, ты стала для меня как дочь." Ксения почувствовала укол вины. Она никогда не задумывалась, что за этой навязчивой заботой скрывается одиночество.

Ксения почувствовала, как сердце пропустило удар. Андрей смотрел её эскизы? Она попыталась сохранить невозмутимость, но предательский румянец выдавал её с головой.

– Людмила Сергеевна, Андрей – это… – слова застряли в горле. Как объяснить, что она замечает в нём то, чего не видят другие? Что за маской избалованного мажора она различает проблески настоящей глубины? – Он вообще на меня не смотрит.