– На пожаре погиб месяц назад. Жалко так. Ему бы жить, да жить. Четверо деток осталось. Старшую-то как с него писали: умница такая растет, и красавица, и хозяйка славная будет.

Неожиданно входная дверь отворилась, и в дом вошел мужчина.

– Баба Нюра, я пришел, как звала, где…

Тут он увидел меня и осекся. Худой, носатый и с густыми усами он напомнил мне почтальона Печкина из «Простоквашино», и я улыбнулась своим мыслям. Гость решил, что я улыбнулась ему и тоже смущенно растянул губы.

–Чего так рано-то? – озираясь по сторонам будто в поисках часов, спросила баба Нюра. – Я тебя к обеду ждала.

– Здрасьте, – поздоровался мужчина. – Так дождь собирается, баб Нюр. Пойду, думаю, пораньше.

– Ну пошли, коли явился.

Анна Тимофеевна поднялась на ноги.

– Ты, детка, пей пока чай, располагайся. А я Валерку в огород отведу, подсобить мне надо.

– Хорошо, спасибо.

Когда они ушли, я разобрала сумку и выложила в шкаф свои вещи. Их было не так много, и больше всего места занимали ботинки для верховой езды. Я вынесла их в сени и начистила кремом.

Затем переоделась в длинные шорты и футболку, через голову перекинула сумочку и пошла обследовать местность. Первым делом решила сходить в магазин и прикупить продуктов. Я платила за жилье, а не за стол, поэтому нужно было что-то взять для пропитания. Магазин находился рядом, и мое путешествие длилось недолго.

Я вошла в павильон напротив дома бабы Нюры. От разнообразия предлагаемого ассортимента разбежались глаза. Вроде бы и магазин небольшой, но казалось в нем, как в Китае, есть все, начиная от жевательной резинки и заканчивая садовой техникой.

Продавец и три покупателя, что находились внутри, стали с интересом меня рассматривать. Я встала в очередь позади всех, но это не остановило жителей поселка: они развернулись ко мне лицом, чтобы продолжить изучение.

– Откуда такая красота к нам приехала? – не удержался от вопроса плотненький мужичок лет шестидесяти с красным лицом и мешками под глазами, который стоял в очереди передо мной. Он него пахнуло перегаром и мне потребовалась нечеловеческая выдержка, чтобы не прикрыть нос.

– Из города.

– Из Сочи?

– Нет. Из Анапы.

– Вот как! А чем наши края вас привлекли?

– Говорят, лошади у вас знатные. Хочу жеребца себе приобрести.

Я улыбнулась.

– О как! Неожиданно!

– Так вы к цыганам приехали? – спросила женщина с большими формами перед мужчиной.

– По всей видимости, да.

– Русская? – и снова та же женщина.

– Русская.

– А вы одна или…

– Одна. А есть какая-то разница, приехала я покупать лошадь одна или с кем-то?

– Гозело привык общаться с мужчинами. Захочет ли с вами… – прокомментировала женщина. – Это хозяин конюшни. Он цыган, а у них свои порядки. С женщинами не особо разговаривают.

– А разве деньги имеют половой признак? Ему не все равно, от кого их получать?

– Галка, что ты девочку пугаешь? – вступился мужчина. – За деньги Гозело хоть всему женскому монастырю своих коней продаст.

Первая покупательница рассчиталась, и обернулась, чтобы уйти. Галка сразу затараторила продавщице, что ей подать.

– Вы не бойтесь Гозело, – сказал мужчина. – Он сейчас мало делами занимается, а с его сыном у вас проблем не будет.

– Ага, сыновья-то его русских любят, – засмеялась та, что ушла из очереди, и покинула магазин.

Меня передернуло от ее слов. Всем про всех известно. Даже про цыган, которые, как мне всегда казалось, живут особняком.

– Не обращайте на нее внимание, – сказал мужчина. – Острая на язык баба. А где вы остановились?

– У бабы Нюры.

– Она вам родственница?

– Нет. Мне ее порекомендовали, как арендодателя.

– Ясно. Нюра хорошая женщина, с ней можно жить.