Вытаскиваем пакеты из-под тента, ищем городскую еду. В одном из пакетов я нахожу слежавшийся сырой ком. Оказалось, кто-то взял пачку пельменей. Они успели превратиться в тесто-мясовую массу, размазанную по пачке. Но испортиться вроде не успели. Вот и довесок к завтраку. Пока мы с Сазаном потрошим вещи, из палатки выползают Ларик и Кислый. День окончательно вступил в права, и все вокруг приходит в движение.

Раскатываем гермомешки, раскладываем на пенках вещи, еду, спасжилеты, веревки, резину. Все знакомо, но без сюрпризов не обошлось. Сначала Кислый с сомнением посмотрел на гермы, и заявил, что они ему не нужны. Мол, а откуда в лодке возьмется вода. Она на то и лодка, чтобы изолировать от воды. Логично, но я не был впечатлен и предложил просто закинуть вещи в герметичку, чтобы нам всем было спокойнее. Кислый был не против, хотя сказал, что ему кажется, что мы перестраховываемся. Но намного интереснее оказалось, что у Сазана нет фартука на байдарку.

Фартук – это кусок ткани, его приматываешь к бортам байдарки и тогда большая часть воды от валов и дождя прокатывается по фартуку, не попадая внутрь. Кроме фартука оказалось, что нет «невесомости». «Невесомость» обычно – это резиновый шарик, камера от мячика, что-то такое, что засовываешь в корму и нос байдарки, чтобы она не утонула, если что. Ибо без этой самой невесомости байдарка, напоенная водой – это просто резиновый мешок с дюралевым скелетом, у которого нет никакой мотивации стремиться не ко дну, а от него. Похоже, Сазан или крут, или безумен, или просто так получилось. Я не видел, чтобы кто-то ходил пороги на Таймене без фартука. В Щуке такой проблемы нет – она надувная, поэтому просто так не тонет и фартук у нее вшитый.

– Слушай, Сазан. Я вчера думал, что ты просто не достал фартук, чтобы ночью не колупаться, не мотать веревки. А сейчас смотрю – а его и нет? – осторожно подхожу к интересующему вопросу.

– Нет, Лось, нет фартука, и правда. А на хрена он, я и так нормально ездил всегда. – отвечает Сазан.

– А как ты пороги ходил? Она не тонула под тобой? – я продолжаю расспрос.

– Да не тонула, говорю, все ровно было. А чего там – прям такие пороги? Ты говорил, нормально идутся. – начинает ерзать Сазан.

– Это да, идутся они нормально, но только я ходоков на голых Тайменях там не видел. Ладно, что уж тут сейчас – посмотрим.

– Точно. – неуверенно отвечает Сазан.

– Пацаны, у нас проблемы? – залетает бодрый Кислый.

– Не то чтобы, пока непонятно, но вещи в герметички закидывай точно, привыкай – плавать будете. – предполагаю я.

– В смысле? – Ларику тоже интересно.

– Да в прямом – если не перекинутся, то воды точно начерпают. Сегодня то фигня пороги. А вот потом пойдет хардкор. Я предлагаю наречь экипаж байдарки «смертниками».

– А ваш – жлобами. – предлагает Сазан.

– Заметано!

Завтракаем. За завтраком оказывается, что, Кислый взял кружку и охотничий нож, но забыл миску и ложку. Тут, правда, уже никто и не удивился. Придется Кислому хлебать баланду прямо из котла или ждать очереди.

Упаковываемся. Пытаемся запомнить, куда какую разложили снедь, чтобы не переворачивать потом все до дна в поисках лаврового листа. Завязываем консервы в упаковке от байдарки. Пересыпаем макароны в заготовленные и высушенные пластиковые бутылки. Сдуваем гермомешки, чтобы занимали меньше места, и чтобы не лопнули, когда сядешь сверху. Вытаскиваем сплавные вещи – тот комплект, в котором будем на воде покорять все, что нам продемонстрирует река. У Кислого сплавного комплекта нет. Поэтому он получает запасные кеды Ларика и мой зеленый дождевик Леголаса. Черный кожаный ремень с ножнами идет поверх дождевика. Ярко заблестела на солнце моднейшая бляха. Кислый постепенно начинает о чем-то догадываться, но старается не подавать виду, что он облажался. Сазан нервно поглядывает на байдарку и поддувает на себе спасжилет.