Ларик выпрыгивает из лодки – все равно весь мокрый – и идет на разведку. С местом стоянки не все понятно. Где там то самое место поди найди в этой инфернальной мгле. Да и нужно ли оно? Тем более удалось найти приятный пляжик с кострищем. Там решили и заночевать. Пора: наш бессонный день по продолжительности уже почти слился с сутками.

Вылезаем. Ларик с Сазаном по-быстрому ставят палатку. У нее, конечно, оказался некомплект колышков, а еще парочка просто потерялась в песке при установке. Обычная история, когда бывало по-другому. Ладно, со всем этим разберемся завтра. Кислый притаскивает сухих сосновых веток, я запаливаю костерок. Тут же, недалеко от пляжика, нашли пару толстых бревен, поэтому даже не пришлось рубить стойки, чтобы повесить котлы над огнем. Расположили их на бревнах. Костер занялся отлично. Хитрый яркий и молодой огонь осветил наши уставшие постаревшие лица и чуть не моментально вскипятил воду. Никакой готовки сегодня. От поезда остались дошики, кусочки хлеба, замусоленные колбасные кружочки. Все это как раз то, что нужно для сегодняшнего ужина.

– Кислый, тащи свой чай!

Кислый извлекает необъятную пачку, уверенно засыпает заварку в котел. И через пять минут корейские макароны и индийский чай, объединенные карельской водой, наполняют силами и спокойствием.

– Как оттягивает чаек-то! – радуется Сазан.

– А как соус хороший, острый бодрит! – подхватывает Ларик.

– А огонек какой добрый, как подмигивает! – хвалю окружающее я.

– И палатка какая, кривенькая, но вместительная – отдыхать зовет! – шлепает по ляжке удалой Кислый.

С чаем и дошиком и правда стало совсем хорошо. Пусть с самого начала все пошло наперекосяк. Но ведь так даже лучше. Когда я выхлебал остатки лапши и выпил чай, то сначала думал посидеть немного у огня, поразмышлять, но понял, что лучше не сегодня. Сегодня пора завершать, чтобы оставить место для завтра, в котором мы уже покатим по реке.

Накрываем кучу вещей тентом матрасной расцветки. И, по одному, заползаем в палатку. Она моментально наполнилась под завязку. То ли казалось, то ли и правда горизонт над карем озера стал ощутимо светлеть.

– Все пацаны, спать! – увесисто говорит Ларик.

– Точно, доброй ночи…

– Сазан, подожди пердеть, пока не заснем хоть…

– Ахтунг! Откройте фрамугу!

– Хорошего сна.

Я ворочаюсь на подушке из пакета с мягкими вещами, обернутого старенькой кофтой. Сон набегает моментально. Он вышибает ноги: я как будто стоял и вдруг покатился. И все это лежа. Последняя вспышка сознания – вновь неприятный вопрос: «А все-таки, пошел бы я за пивом?».

Я просыпаюсь от жары. На улице светло, в палатке душно, одолевает сушняк. Я быстренько выбираюсь из спальника, надеваю линзы и выскакиваю на простор. В первый момент замираю, моргая. Вокруг – великолепное утро. Оказывается, мы приткнулись на пляжике у воды, а сама стоянка была выше – в лесу. Озеро сейчас кажется совсем маленьким. Вдалеке виднеется залив, где начинается река. Площадка потоптана, всякие мелочи валяются тут и там, но разгрома нет. Щука и Таймень выволочены на берег и привязаны. К кусточкам с ветками в палец толщиной, но все-таки. Все нормально. Сазан ворошит палкой скромный костерок. А рядом – о, чудо! – бутылка с водой. Которая еще не успела нагреться с ночи. Второй день везет. Это кайф, это здравствуйте и доброго вам утра в одном флаконе.

– Здаров, Сазан! Готов к великим свершениям?

– Всегда готов! Кислого только надо держать в узде, но он скоро привыкнет.

– Ну и отлично. Позавтракаем остатками всякими?

– Думаю да. А с ужина сегодня начнем чинную готовку.