– Я на пять минуточек, – обратился Дима к коню.

Конь ответил:

– Иго-го, – и помотал головой слева направо.

– Буду я у лошадей ещё разрешения спрашивать, жди здесь.

Войдя в забегаловку и взяв кружку пива, он прошёл и сел за свободный столик. Тут же к нему подсели трое неизвестных одинаковых с лица. У всех наблюдалась повышенная небритость и узкоглазие.

– Эй, ковбой, пивком не угостишь? – спросил самый маленький и тощий, одетый в трико и засаленную майку.

– Нет, не угощу, денег нет.

– А на лошадке дашь прокатиться?

– А тебя не укачает? – спросил Дима, пытаясь отхлебнуть из кружки.

– Не бойся, я в кавалерии служил, – ответил тот, вцепившись ему в руку и ставя кружку обратно на стол.

– Ну хорошо, иди катайся.

Тощий вышел и попытался вскочить на коня. Но вороной, видно, не оценив данный пассаж, лягнул наездника в лоб. Подсевшие переглянулись между собой, и самый здоровый сказал приятелю:

– Слушай, Витёк, его конь, кажется, Колюню зашиб.

И с этими словами перевернул столик. Пиво вылилось Диме на брюки. Он нагнулся, чтобы стряхнуть пролитое, и тут же получил кулаком в глаз. В голове у него появились звёздочки на тёмном экране – покружив немного, они собрались в одну большую, и та испарилась. Когда помутнение прошло, собеседников уже не было. Продавщица за стойкой стала орать «помогите, хулиганы дерутся», и ему пришлось поспешно удалиться. Конь стоял всё на том же месте, а контуженый Коля сидел рядом и прибывал в прострации.

– Пойдём, Буцефал, – произнёс Дмитрий, держась за глаз. – Какое-то пиво у них невкусное.

– Иго-го, – ответил конь, помотав головой сверху вниз.

Уже подходя к парку, наш герой подумал: «А откуда в парке пруд и уж тем более лебеди?» На его памяти, кроме бомжей в лужах, там больше никаких достопримечательностей не встречалось. И к чему весь этот наряд в такую жару?

На входе в парк возвышалась арка с надписью: «Добро пожаловать всяк сюда входящий». Под аркой стоял знакомый рыжий кот. На нём были синие семейные трусы в горошек, закрывающие колени, чёрная футболка, поверх которой был повязан розовый галстук в клетку. На морде солнцезащитные очки.

– Погоды нонча стоят тёплые. Вам не жарко в костюмчике? – начал разговор Балберит.

– Нисколечко, у меня зубы мёрзнут, – ответил Дмитрий, обливаясь потом. – А на вас креативные бриджи, я посмотрю.

– Вы находите? Это подарок сеньора Труссарди. Ну, вернёмся к нашим баранам. Вас уже ждут, господин Ищенко. Только с быками в парк нельзя.

Дима обернулся и заметил, что держит на гнилой верёвке вороного быка.

– Вы зачем его сюда притащили, товарищ Дрищенко?

– Слушайте, я устал уже от ваших шуточек. Мне кажется, эта комедия несколько затянулась, – сказал Дима, откинув верёвку.

– Иго-го, – грустно заржал бык.

– А никаких шуток, всё очень серьёзно, Поликарп Дмитриевич. Я посмотрю, вам кто-то синяк под глаз поставил. Вам же было сказано, не заходить в кабак. Вы шкатулку взяли?

– Да, взял и лорнет ещё прихватил, – Дима протянул коту лорнет.

– А зачем он мне? Это Ксенофонту отдайте. Я такими вещами сроду не пользовался. Тем более с одним окуляром.

– Да это ж ты мне его вчера подал, когда в окно выпрыгивал.

– Вы меня с кем-то путаете, я высоты боюсь. Пройдёмте за мной.

Кот взял Диму за руку и повёл в аллею парка. Вдоль дорожки стояли дубы и каштаны, чего Дмитрий раньше не замечал.

– Здесь вроде каштанов никогда не было?.. – спросил он у рыжего спутника.

– Как же не было? Всегда были. Я помню, мы по этому парку гуляли ещё с ним, – указал кот на памятник Гоголю. – Сто раз ему говорил, не суй нос куда не следует. А он всё своё. Талантливый был, я вам скажу, человек. Любопытство вот только сгубило.