– В отделе по разработке снарядов для истребителей их вообще сорок.

– Сорок человек, Карл!

– А чем вы занимаетесь? – снова осмотрев зал, Роберт понял, что он не был таким пустым, каким показался на первый взгляд.

Столы не были заброшены в килограммах макулатуры, все бумаги аккуратно лежали внутри ящиков с маленькими, на скотч приклеенными, подписями. Устройства, канцелярия, растворители – каждый имел собственное место, шкаф или полку, со специальной меткой.

– Основная работа у нас – это разработка препарата по устранению радиационного облучения, после столкновения со смертельной дозой радиации в реальных условиях, учитывая структуру организма и предыдущие заболевания.

– Это как?

– Ну, например, для человека с панкреатитом препарат не подойдёт. А с сердечной недостаточностью вполне. Даже после инсульта всё будет нормально. Мы хотим сделать нормальный препарат, который смогут сертифицировать не только в нашей стране. Чтобы его признали во всём мире.

– Но такого не бывает, – уверенно сказал Роберт.

– Мы тоже так думали. Но волшебные сорок восемь часов в лаборатории доказали нам обратное. С доктором Элиас мы давно работаем над этим проектом. Считай, почти всё время.

– Но это же военное учреждение по разработке оружия, нет?

– Верно. До лекарства от радиации, доктор Элиас занималась как раз этим. Но потом отложила старые проекты на второй план. Не знаю, что произошло в её жизни, но оружием и бомбами заниматься она больше не хотела.

– Тогда был тяжёлый период, – вдруг сказала Хлоя.

– Что?

– О чём ты?

– Доктор Элиас с тех пор стала ещё сдержаннее. Трудно объяснить. Она будто зажалась в себе. Вы разве не заметили? Ладно Роберт, но ты, Адам! Она столько лет посвятила Арваду, а её всё ещё не повысили.

– Кстати, на собрании один дед приказал ей взять меня на попечительство. Это может быть как-то связано?

– Из совета комиссии? Дед? Да они там все стрёмные. Доктор Элиас одна из трёх членов собрания защиты ассоциации. Ей там все только в попу дуть могут. Скорее всего, она взяла тебя, потому что считала, что по-другому ничего не выйдет. Но, меня там не было, точно сказать не могу. Приказы она, разве что, Альберта не выполнять не может. Он – генерал-майор подразделения, что отвечает не только за Арвад, но и за весь тридцать шестой округ.

Неожиданно двери зала открылись. Внутрь зашла Вера со связкой бумажек и чеков к ним, наклонившись над столом, она взглянула на ребят и нахмурилась. Они тут же подошли к рабочему месту, убрав руки за спину.

– Кто отчёты в бухгалтерию делал? – холодно спросила Вера.

– Я, – прошептал Адам, – что-то не так?

– Это я у тебя хочу спросить.

– Мы вчера не успевали, доктор Элиас, время позднее было.

– Я спросила Адама.

– Они ругались, что поздно?

– Ты знаешь, почему они ругались.

– Мы правда не виноваты, доктор Элиас! Правда!

– Так ты расскажешь мне, в чём дело?

– Когда поставка пришла месяц назад, мы приняли её, но не сверяли. Положили контейнеры в лаборантскую и оставили вместе со сверкой ребятам. Потом они нам принесли их же, но с подсчётами новыми. Контейнеры не вскрывались, но граммовка уже отличалась. Мы не заметили этого сначала. Только когда вчера отчёт делали. Потому и указали старые данные, за вычетом трат в течение месяца. Мы правда ничего не крали!

– Хочешь сказать, что на складе не доложили их?

– Думаю, да. Контейнеры были запечатаны, на них ни даты, ни времени не отображалось. Сомневаюсь, что это брак контейнера, и их украли в пути.

Вера оторвала взгляд от Адама и повернулась к окну. Затем закусила губу, покачала незаметно головой. Вдруг её лицо расслабилось, а веки чуть спустились.