Кодовое слово: Вера Ви Майерс

Кодовое слово: Вера

Ви Майерс

Вступление

Как и все остальные мои произведения, это основывается на безумном, но невероятно реалистичном сне. Не о драконах, не о великих замыслах, не о высоких моральных ценностях. Я знаю, что дорогой читатель умён, он самостоятельно догадается, о чём данный рассказ. Да-да, именно рассказ. История, сложенная не из воспоминаний, не из предыдущий историй, не из комбинаций, пережитых или услышанных мною. Это что-то новое. Я не вложила ни единой собственной мысли, ничего, что могло бы принадлежать мне. Игра разума, чувства, то, что по моему скудному мнению делает людей людьми. Особенность, что наделяет каждого из нас. Восприятие действительности не таковой, какова она в реальности, а какова в голове каждого. Тебя, меня или третьего лица, кто поведает историю из уст, а не с бумаги, покрашенной типографскими чернилами. Все воспринимают одну историю по-разному. Не потому, что автор где-то приукрасил или недоговорил. Не потому, что дорогой читатель поведал неправильно. Не потому, что коварный разум показал мне сон искажённым. Вам может показаться, что автор недоволен, но это не так. Я лишь хочу, чтобы увидели историю не моими глазами. А своими собственными. Чтобы сделали выводы, какими их видите вы сами. Хочу, чтобы мои герои, коих совсем немного, ожили теперь для вас. Чтобы вы попытались их понять, почувствовать. И решили, чью сторону принимаете. Кто был прав, а кто нет. И были ли здесь неправые? И были ли здесь злые? Добрые? Были ли они вообще? Или всё-таки были? Может быть теперь да? После чтения? Или прослушивания истории из уст в уста? При просмотре сна? Но вы же его не видели. Пока не видели.

Проблема умного читателя в том, что я не могу передать ему картину такой, какой она была. Я могу написать слово «красный», но читатель увидит лишь «красный» и только. Он не поймёт, что красным был автомобиль или кленовый лист, или помада у незнакомой женщины. Все предыдущие красные цвета имеют разную красноту, подтекст. И даже после описания вы до конца не сможете понять, какой конкретно красный цвет подразумевался. Тёмно-красный или бледно, или матовый. Может пастельный? Или всего лишь красный. Я уверена, что умный читатель догадается, какой имелся ввиду оттенок. Он поймёт, если будет представлять. Представлять дорогой, наполированный, красный автомобиль в ненастную погоду. Поздней осенью, притоптанный у дороги лист. Женщину послевоенного времени в маленькой шапочке и длинном, бежевом пальто. Умный читатель может представить всё без моей помощи, только если будет представлять. Думать, осмысливать. Уверена, у него всё получится.

Мне хочется дать ещё совет. Может не один, кто знает. Умный читатель, наверное, уже догадался, верно? Нельзя говорить о людях, очень необычных, не таких, как большинство, не указав этот нюанс. А, как вы помните, нюансы могут быть очень важными. Это касается и мудрого читателя, и автора, и третье лицо, конечно. Представьте персонажей: кошку, пешехода и автомобиль. Транспорт движется по дороге. На трассу выбегает кошка. Автомобиль сбивает животное и уезжает. Неприятно, верно? Немного изменю трактовку. Транспорт движется по дороге. На трассу выбегает кошка. На трассу выбегает пешеход. Автомобиль, чтобы избежать столкновения, сворачивает на бездорожье и врезается в столб. Умный читатель уже понял, к чему вся история. Кто виноват в случившемся? Транспорт, кошка или пешеход? Если рассматривать историю изначально, то кошка. Если отталкиваться от грамотности и моральных ценностей, то автомобиль. Если смотреть со стороны водителя транспорта, то пешеход. Умный читатель и его друзья могут единогласно подумать, что виноват водитель. Мы не будем отталкиваться от вариантов: не доглядел, был невнимателен, отказали тормоза, ослеп и т.п. Только кошка, автомобиль и пешеход. Но что, если я вам скажу, что виновных нет? Вам покажется, что автор сбредил. Это тоже возможно. Если отталкиваться от тех субъективных познаний, которыми обладаете ВЫ. Если отталкиваться от моих знаний, я – расширяю познание и только. Смотрю на мир с разных сторон. Ни кошка, ни автомобиль, ни пешеход не виноваты и виноваты в одинаковой мере одновременно. Это ситуация, как закрытая экосистема. Не имеет ни начала, ни конца. Она просто есть. Зачастую люди в наше время очень любят искать виновных или невиновных, снимая подозрения с себя и навешивая ярлыки на других. А что, если их нет? Если снятие оков с себя не принесёт результата? Кошка не воскреснет. Автомобиль не починится. Пешеход не вернёт рассудок. Ничего не изменится. Принятие или обвинение не принесут результата. Не принесут духовного успокоения. Вы будете продолжать сбивать кошек, улетать в кювет, терять эмоциональную стабильность. Вина или не вина не сделают того, чего желает человек. Не принесут ему пользы. А вот принятие ситуации, возможно. Обдумывание шагов. Шанс исправить будущие ошибки. Смотреть тщательнее по сторонам, держать животных взаперти, принимать смерть такой, какая она есть и смириться. Смириться с тем, что нам не всё подвластно. Я уверена, что принятие действительности, даже через призму восприятия и мнения, сделает человечество лучше. Если не в глобальном смысле, то хотя бы как улучшение качества жизни одноимённой личности. Когда субъекты, не смотря на заслуги или провинности, не будут взлелеяны или опущены в одинаковой мере. Когда всё будет выглядеть, как выглядит. Даже через слухи или искажения, даже через реальные факты. Умный читатель и его друзья, уверена, уже всё поняли. Добро не всегда оказывается злом. Зло не всегда оказывается добром. Ровно в той же степени добро не всегда оказывается добром. А зло – злом.

* * *

Был пасмурный день. Дождь лил уже которую неделю, заливая улицы безымянного города. Раритетный, белый автомобиль остановился возле небольшого, ухоженного особняка с башней. На ржавой двери транспортного средства были выгравированы символ порванной книги и чёрная надпись: «Вестник». В металлические двери особняка постучал галантный молодой человек в сером плаще, ещё не успевшем промокнуть под дождём. Калитку открыли не сразу, почему на некогда довольном лице выступили надутые вены.

– Могу войти? – спросил мужчина, выглядывая из-под шляпы.

Напротив него стоял высокий, но сильно сгорбленный старик с добрым, но потерявшим жизнь, взглядом. В его бледно-зелёных глазах отражался захудалый двор и мрачное, серое небо.

– Заходи, – глухо произнёс хозяин дома и отошёл в сторону, приглашая гостя внутрь.

Оглянувшись по сторонам, мужчина снял шляпу и легко поклонился. В ясных, голубых глазах читалась молодая самоуверенность и неестественная осторожность, бдительность. Бегло осмотрев очень широкую, тёмную комнату, где горел лишь камин, парень обратился к хозяину дома.

– Вы знаете, кто я? – наивно промямлил парень, протягивая ледяные кисти к согревающему огню.

– Лучше, чем кто-либо живущий, – усмехнулся старик, заматывая плечи в шаль. Его лицо, как и всё тело, одолели неминуемые, жестокие годы. На голове остались лишь коротенькие, седые пеньки и пара крупных, мясистых родинок.

– Вы один живёте?

– Один, – заигрывая, сказал старик с ехидным смешком и сел в замызганное кресло-качалку, положив на худощавые колени подушку.

– Помните наш разговор? Вы сказали, что знаете эту историю и не против поделиться деталями, – мужчина снял мокрый плащ, сложил его вдвое и положил на подлокотник, – меня бы не было здесь, если бы вы не дали добро.

– Помню-помню, – задумчиво ответил хозяин, всматриваясь в языки пламени, – в тот день я потерял самое дорогое, чем может обладать человек.

– Поделитесь? – достав из кармана бежевых брюк диктофон, мужчина сел на диван, положив устройство на деревянный, книгами заваленный журнальный столик.

– Не прошло ни дня, чтобы я не вспоминал то утро. Казалось, будто часть меня на веки осталась там. Вместе с ними. Иногда я думал, будто должен был умереть вместо них. Хотел покончить с собой, но не смог. Потому что трус. Был трусом и остался им же, – на обветренном, светлом лице почти не проступали губы. Мужчина говорил обрывисто, иногда он задыхался, вытирал вспотевший лоб платком, а потом продолжал, – мы чувствовали ответственность за произошедшее. Только мы трое, кто знал правду. Кто знал, что так не должно было быть. Что именно мы должны были умереть в тот день.

– Вы говорите про…?

– Именно. Этот дом не должен был пустовать. В тот день я потерял любовь всей своей жизни. Но так и не смог искупить вину перед ней. Так и не смог сказать того, что должен был. Потому что был глуп, труслив и недальновиден. Люди думают, что у них в запасе много времени. Что все ошибки можно исправить. Но это не так. Некоторые невозможно. Я живу с этим двадцать лет. И умру, так и не почувствовав прощения. Я не верю в Бога с тех дней. Потому что если бы он существовал, то не смог бы обойти стороной то несчастье, которое коснулось нашего тихого города. Мы никогда не думали, что такое может произойти. И сейчас иногда мне кажется, что всё это просто безумный сон сумасшедшего…

Глава 1

Середина лета. Яркие солнечные брызги отражаются в пресных, голубых волнах. Тёплый, лёгкий ветер взъерошивает непоседливые, многолетние, зелёные деревья. За горизонтом, на небольшой возвышенности, располагается безымянный город, который прозвали тридцать шестым сектором. Люди здесь приветливые и совсем незлые. Но они хранят тайну. Недалеко отсюда, буквально за руслом широкой, но довольно спокойной реки, на левом берегу расстилается на много-много километров вокруг, густой, труднопроходимый лес. На правом береге город, который соединяется с чащобой через красивый, белый мост. Вдоль реки, на той стороне, где не живут люди, лежит узенькая, асфальтовая трасса. Она находится на небольшой возвышенности. Чтобы избегать лишних травм, асфальт разделили с пропастью толстыми, бетонными столбами и намотанными проводами на них. При потере управления автомобиль врезается в прутья, но не вылетает в реку. Это простое, но гениальное решение спасло немало жизней.