Напарник с утра вёл себя подозрительно тихо, и я вытащила его из планшетки.

– Что думаешь?

– Зудит что-то под переплётом, – проскрипел блокнот великого Бельфо. – Проверь, не заполз ли туда какой-нибудь паразит.

Я обещала, что как приедем, так сразу, а пока меня интересуют его наблюдения о вчерашних драчунах.

– Помню я этого Трегалло, – невпопад выдал напарник. – Неприятный тип, так кичился своим происхождением перед моим Ники, что…

– Помнишь? – переспросила я. – Сто лет прошло!

– И что? Может, нынешний граф – сын тому или внук. И уж поверь, шишечка от ёлочки недалеко падает, – у напарника было явно дурное настроение.

– А кичился почему? Оба ведь графья!

Оказалось, что Бельфо стал графом за заслуги, а у Трегалло имелись именитые предки, передавшие ему титул вместе с землями на нашем побережье.

– Старая аристократия чем-то особенно отличается от новой? – уточнила я, чем заслужила одобрение блокнота.

Он, как выяснилось, в душе был демократом.

– Так что скажешь о типах, один из которых якобы тоже граф? – напирала я.

– Дуболомы, – фыркнул напарник. – Голубой кровью там и не пахло.

– Чего? – удивилась я. – Какой голубой кровью?

– Однозначно пора заняться твоим образованием, – снова буркнул блокнот. – Считается, что у аристократов, особенно из старых родов, цвет крови сильно отличается от общепринятого красного.

Я чуть не в голос рассмеялась. Про цвет крови нам рассказывали на курсах первой помощи. Он такой от гемоглобина, и вряд ли у старых родов организм устроен иначе. Ведь какими бы аристократичными они ни были, люди остаются людьми, даже имея именитых предков.

– Значит, он не граф, – продолжила я о своём. – То-то же странно было, что фамилии разные, а капитан сказал, что сын.

– Это другое, – сварливым тоном пояснил собеседник. – Может, он младший сын без титула, а может, и бастард. Слыхала про бастардов?

Ещё бы не слыхать. В детстве, помню, жила рядом семья из эмигрантов. Так вот мамаша Ло постоянно ругала мужа «бастардо», а голосина у неё был такой, что полпобережья уши затыкало.

Но тут диспут пришлось прервать, потому что я подъехала к стоянке рядом с лекарней. И там надо было как-то парковаться. Потом паковать блокнот обратно в планшетку и двигать к приёмному покою.

Возле отдельного окошка с вывеской «справочная» толпились люди, но навстречу попалась Каринда, младшая лекарка и большая поклонница кулинарного шоу «На кухне с Лионелем».

– Инспектор Барбелла! – заорала она на весь коридор. – Ритта!

Как будто я могла не услышать с первого раза. Конечно, Каринда хотела потрещать про шоу, и даже спросила, где будут снимать новый сезон, но у меня был собственный интерес. И вскоре я узнала, что пострадавший Фаву находится в палате двенадцать, а его карту подписал лекарь Трево.

– Жак замечательный лекарь, – с жаром уверила меня Каринда.

Замечательный лекарь как раз осматривал пациента, сухо поджал губы, завидев меня, и попытался выставить из палаты. Но полицейский значок способен творить чудеса.

– А, вы из полиции, – он как будто не ожидал, что кто-то из полиции явится за информацией о пострадавшем в драке.

– Что скажете о состоянии господина Фаву?

– Предварительный диагноз – черепно-мозговая травма, – исчерпывающе объяснил лекарь. – Точнее смогу сказать после глубокого сканирования, но пока…

– И когда случится эта процедура? – уточнила я.

– Сегодня в течение дня, – пожал плечами он. – Сканер у нас один, а больных много.

– Но у вас есть какие-то предположения о природе травмы? Мне бы не хотелось напрасно заводить дело.

– С предположениями можете обратиться к прорицателям, – съязвил лекарь. – Я дам ответ, когда буду знать точно.