Оно подошло к первому дому на краю города – маленькому, покосившемуся домику с облупившейся краской и кривой верандой. В окнах горел тусклый свет. Счастье остановилось перед дверью, на мгновение замерло, словно прислушиваясь к тишине внутри. Затем подняло руку и постучало.

Стук был тихим, почти робким, словно шепот ветра. В доме, казалось, никто не услышал. Счастье постучало еще раз, чуть громче.

В доме зашевелились. Свет в окне погас, затем снова зажегся, но уже в глубине дома. За дверью послышались тихие шаги.

«Кто там?» – раздался из-за двери хриплый, усталый голос.

Счастье молчало. Что оно могло сказать? «Это Счастье»? Звучало глупо, нелепо, как шутка.

«Кто там, я спрашиваю?» – голос стал настойчивее, в нем прорезались нотки раздражения и страха.

Счастье снова промолчало. Оно не умело говорить словами, его язык был языком сердца, языком тишины, языком едва уловимых ощущений.

За дверью раздался тяжелый вздох. «Если это шутка, то она дурацкая», – проворчал голос. – «Идите прочь».

Шаги затихли, свет в глубине дома погас. Дверь осталась закрытой.

Счастье постояло еще немного перед темным домом, словно надеясь, что дверь все же откроется. Но дверь молчала, словно каменная стена. Тогда Счастье развернулось и пошло дальше, в глубь города.

Следующий дом был больше, крепче, с ухоженным газоном и светящимися окнами. Здесь, казалось, жили люди, которые знали, чего хотят от жизни, люди, которые добились успеха, люди, у которых, казалось бы, уже было все, включая счастье. Но это было лишь иллюзией.

Счастье постучало и в эту дверь. Стук был чуть увереннее, но все еще тихим, ненавязчивым.

Дверь открылась почти мгновенно. На пороге стоял мужчина средних лет, в шелковом халате и с бокалом вина в руке. Лицо его было усталым, под глазами залегли тени, несмотря на дорогие часы и костюм, он выглядел измученным и разочарованным.

«Чего надо?» – спросил он резко, глядя на Счастье с подозрением.

Счастье снова молчало.

Мужчина прищурился, пытаясь разглядеть ночного гостя в полумраке. «Вы кто? Полиция? Или…» Он запнулся, словно не хотел произносить вслух то, что пришло ему в голову. «Или что-то еще?»

Счастье протянуло руку, словно предлагая себя. Но мужчина отшатнулся, словно от прикосновения проказы.

«Убирайтесь», – сказал он, его голос дрожал от страха и раздражения. – «У меня нет ничего для вас. Я не хочу никаких проблем».

Он захлопнул дверь перед самым носом Счастья, оставив его стоять в одиночестве на пороге, освещенном лишь тусклым светом крыльца.

Счастье вздохнуло, хотя вздохом это можно было назвать лишь условно. Скорее, это был тихий шелест, словно ветер, проносящийся сквозь сухие листья. Оно развернулось и пошло дальше.

Так Счастье ходило по улицам Спокойного, от дома к дому, от двери к двери. Оно стучалось в богатые дома и в бедные лачуги, в дома молодых и старых, в дома полные смеха и дома, где царила тишина отчаяния.

В одном доме жила молодая женщина, которая целыми днями сидела у окна, глядя на улицу с тоской в глазах. Она мечтала о любви, о семье, о счастье, которое, как ей казалось, всегда обходило ее стороной. Когда Счастье постучалось в ее дверь, она вздрогнула, словно от неожиданного удара.

«Кто там может быть в такой час?» – прошептала она, глядя на дверь с испугом и надеждой.

Она подошла к двери, медленно, словно боясь спугнуть что-то хрупкое и желанное. Приблизившись, она прислушалась. За дверью стояла тишина.

«Кто там?» – спросила она, голос ее дрожал.

В ответ – молчание.

Она приоткрыла дверь на цепочку и выглянула наружу. На пороге стояла высокая, неясная фигура, окутанная тенью ночи.