– Я ничего не мог поделать! Они сами на меня набросились! Ты сам виноват, что поставил меня сюда! Ты знал, что я ненавижу эту работу! Ты знал, что я не достоин, ты знал, что я жалок и слаб! Ты…!

– Тебе не стыдно, бессмертное существо? – спокойно спросил Эссу.

Удостоверившись, что мой потенциал понемногу приходит в норму, мой наставник попросил повторить бой, от которого я отпирался до последнего. Отказываться было мучительно больно, но и делать я этого не хотел. Наконец, спустя шесть доводов, я согласился.

Эссу аккуратно высек небольшую трещину на Барьере. Было ощущение, будто на меня надели старые кандалы. Те самые, которые я никогда больше добровольно не натяну. Тяжесть их тащила вниз, и каждая секунда под этим натиском была ужасной, как рождение – ни тепла, ни облегчения. Только боль. Мне хотелось разорвать их, разлететься во все стороны, сгореть так быстро, чтобы не осталось ничего.

Я сражался, изредка пропуская заряд за зарядом. Мне давно говорили, что уроки будут повторяться до тех пор, пока не будут усвоены. Эти слова раздражали меня больше всего. Я ненавидел этот навязчивый принцип. Что толку от моей свободной воли, если она ничего не стоит перед системой наказания? Что толку бороться, если борьба всегда заканчивается одинаково?

Эссу находился рядом, пытаясь понять, что именно заставляет Тира сражаться не с камнями, а с самим собой.

«Разве это жизнь? Разве я родился, чтобы снова и снова умирать ради чужих целей? Где моя свобода? Где мой выбор?». – Камень ударил его в ногу, закружив его в пространстве, и в эту секунду Тир почувствовал себя ничтожной пылинкой в огромной машине по перемалыванию душ. Ох, как же он разозлился!

Законы мироздания никто не отменял. Сначала ты давишь на жертву до опредлённой черты, а затем жертва давит на тебя. Я разделил себя на три части и градом направил в атаку полученное безумие, бессилие и гнев, многократно усилив их отчаяньем. Послав вслед поле стазиса, я отшвырнул камни прямиком в новообразованную трещину, израсходовав весь свой едва восстановившиеся потенциал.

Мои эфемерные руки сковали золотые браслеты. Я не мог больше ни атаковать, ни передвигаться. И только сейчас я понял, что натворил. Осознание этого, погасило мой внутренний свет до очень тусклого и грязного.

Болтаясь в космическом пространстве, я сгорал от стыда, наблюдая, как мой наставник с большим трудом справляется уже с целой армией монстров, пришедших из Барьера. Он подавлял их волю, успокаивал хаос, латая трещину и параллельно вставляя чёрные камни в пазы, тем самым расширяя вселенную. Мастерски изящная, оточенная работа. Интересно, сколько миллионов раз он так делал, чтобы у него это так благоприятно выходило?

Наконец, он закончил. Вселенная стала чуточку бесконечней, а значит, я стал чуточку несчастнее. Эссу неторопливо направился ко мне, скрывая в себе тяжкий груз, который он сам не выбирал, но теперь не мог от него избавиться.

– Дух повержен в пух и в прах. В мире добрых чудесах! – язвительно и невпопад поприветствовал его я.

Я видел, что наставник методично борется с усталостью и весьма успешно. Преобразовывая хаотчиную энергию в созидательную, он быстро восстанавливал своё энерогополе, приходя в норму. Я же отражался в нём холодным и застывшим комком противоречий.

– Задача выполнена так или иначе. Ты сам виноват, что так получилось. На сегодня всё. Пусти! – я начал рвать браслеты, прекрасно понимая бессмысленность этого действа и параллельно давя на жалость.

– Ты не усвоил урок – мягко, медленно, но строго ответил наставник.

– Знаешь ли, метод кнута и пряника – это когда ты видишь пряник хоть иногда. – Сарказм так и источался из меня. – Вот взять, например, тебя! – Я с укором отчеканил последнее слово. – Много ли ты любви получаешь за свою работу? А куда тратишь?