К исходу седьмого дня они остановились на небольшом постоялом дворе, ещё принимающем состоятельных гостей. Охранялся он ничуть не хуже крепости — за высокими стенами ходили вооружённые слуги, а ворота надёжно запирались сразу на два засова.

Ань Син посадили в дальнем углу маленькой закусочной, предложив чай и лёгкие закуски. А генерал Ань с асурами отправились смотреть окрестности. До предгорья Фуню оставалось не больше одного или двух дней пути, но они уже успели заметить у дороги следы демонической ци.

Чем ближе к неприступным кряжам, там быстрее объявится кто-то из низших демонов. А значит, можно будет расспросить о девятихвостых лисах.

Перевёрнутая вверх дном для защиты от пыли чашка всё равно оказалась грязной. Ань Син тщательно протёрла её шелковым платком и налила уже остывший чай. Находиться в мире смертных было утомительно.

Нет, её не пугали дорожные неудобства и скудная обстановка постоялого двора. Но она чувствовала отчаяние и тёмные человеческие эмоции, переполняющие каждый цунь прохладного воздуха. Так всегда реагируют живые, когда рядом ходит смерть — вначале пугаются, а потом злятся, отчаиваются и проклинают всех, включая правителей.

Но разве никто не задумывается над тем, что послужило настоящей причиной для небесной кары?

А причина всего этого только одна — грехи. Злые дела и мысли людей возмутили саму природу, призвав хаос на голову грешников. Чтобы выжить сейчас, нужно усмирить самого себя. Но кто задумывается над такими «мелочами», стоя на краю бездны, открывшейся прямо в мир смерти, словно уста мифического чудовища, жаждущего поглотить всех?

— Прошу уважаемых заклинателей сюда, — донёсшийся до её слуха голос хозяина постоялого двора сочился неприкрытой лестью.

Он вбежал в зал, непредусмотрительно пятясь, отчего налетел спиной на один из столиков. Однако даже это не заставило хозяина перестать бесконечно кланяться и передвигаться способом, неподобающим для приличного человека.

Ань Син бросила заинтересованный взгляд на вошедших людей и едва не поперхнулась чаем. Их было двое. Хрупкая женщина и достаточно высокий, статный и широкоплечий юноша. Оба носили нежно-голубые ханьфу, совершенно неуместные для путешествия в такую погоду.

В последнем Ань Син опознала Фан Синюня — бывшего ученика великого небесного дворца Дафэн. Её дашисюна из прошлой жизни!

Забыв, как дышать, она жадно рассматривала его лицо. Ровный нос, плотно сжатые губы, тяжеловатый подбородок, глаза красного феникса и брови, напоминающие две косых черты, наведённых на бумаге чёрной тушью. От себя прежнего он отличался только выражением едва уловимой печали, застывшей где-то в глубине зрачков.

Такой интерес не остался без внимания женщины, сопровождавшей Фан Синюня. Отбросив глубокий капюшон светлой накидки из шерсти, та в упор посмотрела на Ань Син, позволив опознать ещё одну старую знакомую. На этот, забытый всеми богами постоялый двор, волею судьбы попала Ин Сянхуа. Управляющая дворца Дафэн… бывшая управляющая. Её взгляд был полон не только жгучего интереса, но и духовной силы — не стесняясь, эта маленькая женщина изучала Ань Син с помощью духовного чувства.

К счастью, генерал Ань посоветовал дочери скрыть искру изначального духа. И сейчас Ань Син мысленно поблагодарила отца за предусмотрительность. Как бы она избежала расспросов, сияя духом, словно свеча в ночной тьме смертного мира?

Заставив себя опустить глаза, Ань Син принялась за закуски. Османтусовое пирожное выглядело воздушным, но от волнения она совсем не ощущала его вкус.

Новые гости заняли один из самых отдалённых столиков, разместившись подальше от окон. Какое-то время она чувствовала на себе изучающие взгляды Ин Сянхуа. Затем интерес бывшей мэймэй исчерпался, позволив Ань Син украдкой понаблюдать за Фан Синюнем.