Любой строитель, изучив его горбатую спину и хлипкие опоры, скажет — такое невозможно соорудить без помощи магии. И окажется прав. Мост держался исключительно духовными силами хозяина дома. Пожелай он обрушить каменную дорогу в пропасть, это случится мгновенно.

Сейчас по мосту шло двое: коренастый мужчина средних лет, широкоплечий и медлительный в движениях, и стройный юноша с пышным хвостом волос на макушке. Хоу Вэнь Баоци и его младший сын Вэнь Юньшен.

Себя Фан Синюнь не считал членом семьи с тех самых пор, как хоу Вэнь был изгнан ваном Ся из столицы и поселился на севере в неприглядном городишке Сихэ. Время перемен переплавило судьбы всех. Синюнь снял пёстрые мирские одежды, надел голубое ханьфу Небесного клана и взял новое имя по просьбе своей наставницы. Отец превратился в обычного аристократа, далёкого от политики и двора — со званием командира столичной армии пришлось окончательно распрощаться. А непоседливый Юньшен вытянулся, оброс мышцами и стал походить на совсем взрослого наследника семьи Вэнь.

— Дагэ! — младший брат, наконец, обнаружил его стоящим на горном уступе и принялся махать сразу двумя руками, за что получил от бдительного отца чувствительный тычок в спину.

Хоу Вэнь терпеть не мог суетливости. Но разве отцовский гнев способен урезонить этого зайца? Юньшен перебежал мост первым, обогнул дом и вскарабкался на уступ, чтобы поприветствовать старшего брата. Только почему-то вместо поклона принялся обнимать его, норовя задушить в объятиях.

Позволив Юньшену вдоволь насладиться родственными узами, Фан Синюнь решительно высвободился из его рук.

— Тебе не стыдно, сяо Вэнь? — строго спросил он, разглядывая улыбающегося младшего брата. — Где твои манеры?

— Почему такой недовольный? — тот мгновенно поджал губы и нахмурился. — Мы не виделись полгода. И вот отец решил прийти к тебе. Я тоже пришёл!

— Не кричи, сяо Вэнь. Бедные орлы заткнули уши от криков и разлетелись, а муравьи заползли в самые отдалённые трещины. Здесь тебе не Сихэ.

— Я помню, дагэ Шиюань!— Юньшен говорил всё так же громко, явно не собираясь вести себя сдержанно, как подобает мужчине и наследнику богатой семьи. Фан Синюнь вздохнул во второй раз и покачал головой: младший брат неисправим!

— Здесь никого нет с таким именем, сяо Вэнь, — напомнил он, наблюдая, как отец медленно приближается к дому. — Ступай в мои покои и завари чай.

— Хорошо, дагэ!

К облегчению Фан Синюня младший брат больше не упомянул семейное имя. Слышать его слишком больно — виновные в их изгнании из столицы всё ещё не наказаны.

Хоу Вэнь ждал сына в единственной жилой комнате, обставленной скромно даже для совершенствующегося. В ней помимо расстеленного на полу матраса находился только низенький стол в окружении толстых циновок, используемых вместо стульев.

Самое ценное лежало по углам — многочисленные свитки и дощечки хранили формулы редких заклинаний, философские трактаты и сведения по медицине.

— Приветствую хоу Вэня, — вежливо сказал Фан Синюнь, едва переступив порог.

Вэнь Баоци оторвался от созерцания сваленных по углам свитков и окинул его недовольным взглядом.

— Больше не называешь меня отцом?

— Я сожалею, если этим оскорбил хоу.

Юньшен, старательно раздувающий плетёным веером угли в жаровне, задорно подмигнул старшему брату из-за спины отца — мол, не печалься, дагэ. Глупый ребёнок! От недопонимания между отцом и сыном почти невозможно избавиться. Один по прежнему принадлежал грубому миру, а второй избрал путь к бессмертию. Разве им легко теперь услышать друг друга?

— Прошу, — Фан Синюнь пригласил хоу Вэня за стол, где шустрый Юньшен уже принялся разливать чай по простым чашкам из глины.