Позади главы Химер стояли два его соратника, такие же как и он, напыщенные и высокомерные. Их лица светились победным сиянием, а на губы скривились в ухмылках. По спине поползли мурашки.

– Здравствуй, внучка, – его голос был острее ножа, а в словах сквозило отвращение. – Рад видеть тебя в здравии.

Мне захотелось съязвить, но я вовремя прикусила язык. Альберт никогда не считал меня своей родней, да я и не стремилась стать ее частью. Если бы отец не забрал мать в мир фейри и не сделал своей, она была бы жива, а у Альберта были наследники с чистой кровью. Очень давно, когда я спрашивала у отца про мать, он сказал лишь то, что она была его судьбой. И пусть между фейри и химерами натянутые отношения, вопреки суждениям и обычаям, он полюбил. И если волшебный народ принял выбор их короля, то вот Альберт не смирился с потерей единственного ребенка и рождение полукровки.

– Я хотел тебя навестить, но в комнате никого не оказалось.

– Извини, что не выслала приглашение. В следующий раз получишь его первым.

Эббот предостерегающе сжал мое запястье и слегка потянул на себя, заводя за спину. Губы Альберта скривились в ядовитой усмешке и он поднялся на ноги.

– Боюсь, следующего раза уже не будет, – Альберт широкими шагами, преодолел между нами расстояние. Его свита двинулась за ним. – Я очень трепетно отношусь к своей семье, Ава, и несмотря на то, что в твоих жилах течет испорченная кровь, я дарую тебе выбор. Ты соглашаешься и едешь со мной в столицу. Там у тебя будет возможность доказать, что все это лишь случайное стечение обстоятельств. Или.

Альберт приблизился слишком близко. Его сила звенела в моем теле, заглушая остатки собственной. Меня парализовало, а сердце в панике разгоняло кровь. Я знала, что он скажет сейчас.

– Есть те, кто жаждет вернуть тебя назад. И охотно сделает все, чтобы вновь твоя жалкая жизнь была невыносимой.

Я сжала кулаки и дернула руку, вырываясь из хватки Эббота. Ярость захлестнула подобно влетевшему урагану.

– Так что ты выберешь, Ава? – убийственно тихо произнес Альберт, и его светло-карие глаза – единственное наше сходство с ним, потемнели. Я не проронила ни слова. – Приму твое молчание за выбор первого варианта. Все же возвращаться туда, откуда ты с таким трудом сбежала, сломает тебя окончательно. Кем я стану, если позволю единственной внучке и наследнице моего рода потерять свою душу.

– Не поздно ли? – выпалила я, сделав шаг вперед. Меня перестали волновать стоящие позади Альберта приспешники, шикающий на меня Эббот. – Мне не нужна твоя забота или громкие слова о важности семьи. Я не собираюсь становиться твоей пешкой. Если надеешься, что с помощью меня сможешь повлиять на отца, то глубоко заблуждаешься. Он так же, как и ты ненавидит меня. Поэтому избавь меня от этой притворной любви и скажи прямо, что тебе от меня нужно.

– Мне нужна корона.

Холодный металл обжег запястья и я зашипела, дергая руками. За своей яростью и обидой не заметила, как в руках Химера оказались оковы. На месте, где касался сплав, появились багровые рубцы.

– Отведите ее в комнату и проследите, чтобы никто не входил к ней.

Я продолжала гневно смотреть на Альберта, пока один из его верных псов и не схватил меня под руку и не потащил в сторону выхода. Эббот дернулся в мою сторону, но Альберт предостерегающе цокнул. Внутри все сжалось от ужаса и паники.

В последующие несколько дней моя комната стала моей же темницей. За дверью стояли химеры, следя, чтобы я не вытворила, какую глупость или вовсе не сбежала. Три раза в день приносили мне еду и молча, ничего не спрашивая и не отвечая на вопросы, ставили на стол и уходили. За это время я так и не видела ни Эббота, ни Кая.