Клаус Херрманн (Klaus Herrmann, 1903—1972 гг.), заложник своего времени или «из прошлого в настоящее». Нацисты, чудовища из нашего прошлого, ищут выход, чтоб попасть в наше настоящее и будущее (роман «Золотая маска», 1972 г.) Юлия Буравлёва

Забегая вперёд, нужно сказать, что книга «Золотая маска», была издана в 1976 г., через четыре года после смерти автора, только благодаря его друзьям и коллегам. Современники, ценившие и любившие творчество Клауса Херрмана, к сожалению, не могли в полной мере узнать его, как мастера социальных романов. Исторический период, в котором он жил сделали его произведения заложниками времени и места: полностью, запрещённый к изданию и публикации во времена третьего рейха и в более близкие к нам пятидесятые – семидесятые годы ХХ века Клаус Херрман, как и другие не эмигрировавшие из Германии писатели – антифашисты, был не актуален для немецкого общества произведениями об аморальности и катастрофичности фашизма, и ужасах творимых на оккупированных нацистами территориях. Издательства, не брали и вообще не печатали такие книги, ссылаясь на то, что на завоёванных территориях при любой войне, это просто неизбежное зло и данная тема не найдёт большой целевой аудитории не только в Германии, но и в других странах, кроме пострадавших стран Восточной Европы и СССР. Что фактически выявляет, имеющуюся тогда негласную обоснованную своими целями, к которым я позже вернусь, цензуру. Более популярна и предпочтительна в это время, была совсем другая литература, но всё же книги о преступлениях против еврейского народа или на тему немецкого сопротивления третьему рейху, издавались. Франц Хаммер3 писал, что поскольку значительная часть общества, тогда вообще не хотела слышать правду о фашизме, предпочитая всё это скорее забыть, Клаус Херрман, начал представлять всё в историческом свете, используя приём «из прошлого в настоящее», впоследствии эти произведения прославили его как автора исторических романов.

Книга «Золотая маска», основана на реальных событиях, производивших в 1924—1929 гг., также называемом золотые двадцатые (нем. Goldene Zwanziger) Германии. Как писал Клаус Херрман, который сам пережил эти годы в Берлине: «Я не знаю, кто придумал эту фразу о золотых двадцатых», я даже не могу назвать этого человека лжецом, скорее всего, он сам поверил в эту чушь. Что же было там золотым, кроме фасада? Безработные, в этот так называемый период экономического подъёма, во всяком случае, не получили ни пылинки от той позолоты»… «Вы все лжецы! Вам следовало бы знать этот период лучше! Неужели у Вас всё было лучше, чем у других? Искренне этому рад. Но вы теперь знаете, каково было например мне, вы увидели это, я не скрываю этого от вас. Вы опять не хотите ничего знать и помнить, вы более искусны, чем я, вы хотите заблуждаться, и когда я сегодня говорю о своей жизни в те годы, вы оскорбляете меня тем, что не хотите, чтобы вам напоминали об этом. Ладно, я молчу, что с вами поделать!»4

Если быть объективными, что в последствии подтверждает и сам автор, в эти «золотые» годы происходит сильный культурный подъём. Так на смену экспрессионизму в изобразительных искусствах, музыке, кино в Германию приходит традиционалистское течение – «новая деловитость», которое было скорее жизнеощущением эпохи, после революционных потрясений и военных лишений. В архитектуре продолжались традиции Баухауса: ведущие архитекторы Э. Мендельсон, Б. Таут, Э. Май и другие строили высококачественные сооружения для широких слоёв населения (жилой комплекс «Подкова», жилой квартал «Новый Франкфурт»). Крупнейшим явлением литературной жизни стал роман – коллаж Дёблина «Берлин, Александрплац» (1929). В Гамбурге и других крупных городах Германии получили небывалую популярность кабаре. Берлин стал театральным городом мира: пьесе, которая хотела добиться успеха на Бродвее, пришлось бы пережить перекрёстный огонь берлинской премьеры. Клаус Херрман в своих заметках об этом периоде, отметил: «…время, в котором разворачивается моё повествование, давно стало историей. Город того времени почти не имеет ничего общего с городом сегодняшнего дня. Берлин двадцатых годов имел совсем другой свет, не ярко – белый от неоновых ламп, а приглушённый желтоватый свет канделябров и красочных рекламных объявлений, пробивавшийся сквозь листву деревьев, и в нем были совсем другие женщины: они не были провинциальными, они не хотели любой ценой выйти замуж, уверенные в себе и независимые, они обладали обаянием, были элегантны, независимо от профессии, не были как сейчас модно говорить «секс-бомбами», но были настолько привлекательны, что без труда одержали бы победу над своими соперницами в Париже, Варшаве или Стокгольме». «…Футбол и фигурное катание вошло в моду только в тридцатые годы. В то время был был только бокс, и велоспорт. Шестидневные гонки на велосипедах были одним из символом «золотых двадцатых» и часто вызвали недовольство берлинцев из-за скандалов со взяточничеством… Астрология, ясновидение, вызывание духов и молитвы о здравии находили сравнительно мало верующих среди скептически настроенных жителей. Я прошу Вас не понимать меня превратно: это исторические факты, которые я не имею права скрывать, Я хочу описать и прославить именно тот город Берлин. Надеюсь я его не перехвалил… Что меня волнует в Берлине? Я его не люблю, я это прямо всегда и всем заявляю. Я считаю глупым и сентиментализмом, когда люди утверждают, что любят Берлин или любой другой город, они любят только свои собственные воспоминания, которые они прославляют сиянием молодости, успеха, богатства или любви. У меня тоже есть свои воспоминания о Берлине, хорошие и плохие… Я уже объяснял, что глупо любить город: Точно так же глупо и ненавидеть город, Не город Берлин причинил мне зло, это были люди, не все, некоторые. И все же я не жалею, что встретил их. Как гласит индийская пословица? «Вытащи золото из пасти змеи!».