Очередной резвый взмах её руки, и одна из белых клавиш немного подалась вверх. Подойдя поближе, девочка нажала на неё – «ля» третьей октавы прозвенела, словно колокольчик, но клавиша и не думала вставать обратно. Тогда Кэти попыталась приподнять её и потянула на себя, но инструмент, казавшийся до этого момента таким дружелюбным, совершенно не хотел уступать. Девочка собрала все свои силы и потянула настолько сильно, насколько могла. В этот раз удача была на её стороне. Однако такие старания привели к неминуемому падению. Она отлетела на пол, держа заветную клавишу, словно трофей, рассмотрела её с минуту, а после подошла к беззубому инструменту.

На деревянной доске под клавиатурой лежал маленький бумажный свёрток, обвязанный красной узкой лентой. Кэти взяла его в руки, развернула и прочитала.

Кэти нахмурила брови, провела рукой по губам и задумалась об этом загадочном человеке, который, если верить прочитанному, очень любил её матушку. Так и не найдя ответов в своей голове, она лишь свернула любовное послание и убрала его в нагрудный карман плюшевой белой кофты.

В это же время любопытная кошка увлечённо обнюхивала каждый предмет нового дома, привлекая своим интересом хозяйку. Девочка подошла к ней поближе и тихонько спросила:

– Увидела что-нибудь?

Кэти посмотрела на старые белые двери, что стояли в ряд, прислонившись к стене. Судя по всему, они остались ещё с первого ремонта, когда Годри сделал предложение Розалинде. Со временем пожелтевшая краска свернулась в небольшие квадратные фигуры и осыпалась, взбудоражив фантазию девочки. Перед её глазами предстала цветущая сакура, что щедро одаривала землю белыми лепестками, заставляя Кэти кружиться от удовольствия.

Каким же прекрасным теперь ей казался гараж со всей его неряшливостью. Здесь она принадлежала только самой себе, и никто не мог осудить её за шумное поведение, чрезмерный смех или нестандартную внешность. Эта свобода придавала Кэти невероятное чувство лёгкости, отчего девочка окончательно позабыла про страх одиночества и темноты, а в её чистом сердце поселилась тайная мечта о собственном уютном доме, где всё было бы так, как нравится только ей.

Кэти была настолько увлечена новой идеей и танцем, что, совершенно не обращая внимания на намёки своей мяукающей любимицы, схватила её на руки и продолжила вальсировать, радостно выкрикивая:

– Маркиза, ты только представь себе. В маму был влюблён некий Рональд!

Она продолжала кружиться, придерживая в руках взволнованного зверя, а её пушистая подружка извивалась и недовольно отводила уши назад.

– Ладно, ты всего лишь кошка. Откуда тебе знать, что такое любовь, – заключила девочка нагнувшись.

Маркиза ловко выпрыгнула из её рук и, подбежав к одной из дверей, начала грациозно точить о неё когти. Кэти подошла поближе и краем глаза заприметила бледное мерцание. Сделав ещё пару шагов, она увидела за дверью велосипедный звонок, который торчал из-под серой ткани, не спеша приподняла её и для себя вскрикнула от удивления:

– Да это же моя Джиффи!

Кэти уже и не надеялась увидеть своего железного друга, она думала, отец выбросил его или продал местному старьёвщику, что было бы вероятнее всего.

Внезапный скрежет заставил девочку содрогнуться всем телом. Звук доносился из замочной скважины, где медленно повернулся ржавый ключ. Кэти испугалась. Неужели она так громко барабанила по клавишам, что разбудила отца? Недолго думая она схватила Маркизу и, прижав её к груди, спряталась за роялем.

В дверь просунулась чья-то тёмная голова и несколько глухих шагов прошелестели среди разбросанных по полу газет. Это точно был не Годри, Кэти слишком хорошо знала тяжёлую и размеренную поступь отца.