Его хватка была железной. Он взял меня за горло и вжался в дерево, едва не ломая позвоночник. Я пыталась вырваться, но он отмахнулся от меча, словно от мухи. Меч вонзился в пень рядом с нами. Я не успела. Я не добралась до него.

Невозможно было дышать, и холод, что вонзался в кожу, был невыносимым. Земля кружилась вокруг, а я не могла ни закричать, ни пошевелиться. Он сдавливал мне горло, его когти, как ледяные лезвия, пронизывали мою шею.

В этот момент я смотрела в его глаза. И вместо того, чтобы кричать от страха, я почувствовала странную слабость, как будто сама смерть была на пороге. В его глазах я увидела что-то знакомое, что-то из моего детства – зеленые волосы, как в саду перед поместьем, когда отец сидел в беседке с газетой и наблюдал за мной.

Это было странно. Очень странно. И почему-то мне стало не по себе. Где же мои лучшие моменты? Где победы, забавы, успехи? Где тот светлый мир, который я любила? Почему смерть заставляет меня думать о таких вещах?

Змей сдавливал мне горло, но вдруг я почувствовала, как его хватка ослабла. Меня отшвырнуло в сторону. Я упала на колени, но, наконец, смогла сделать глубокий вдох. Воздух был таким сладким, как никогда раньше.

Тут его сила не оставила меня в покое – меня крепко схватили сзади. Молниеносно! Я пыталась вырваться, но хватка была знакомой.

– Пустите! – я завопила, но голос звучал, как шёпот.

– Тише, Мира, – сказал Дэм, его голос был глубоким и спокойным. Он прижал меня к своей груди. – Всё будет хорошо. Он больше не тронет тебя. Я рядом.

– Слышу… – я едва не задохнулась. – Почему ты так долго?

– А ты почему пошла без меня? – его мягкая усмешка была как удар. – Я просил тебя подождать.

– Ну…

– Без «ну». Подумай, если бы я не заметил, как он врывается под землю. Как ты думаешь, сколько у тебя было бы шансов?

– Лучше не думать, – пробормотала я, с трудом вытирая слёзы. Но мысли мои метались, я не могла остановиться.

Юрдан, теперь уже не человек, бился в темной клетке, создаваемой Демом. Он рычал, шипел, но не мог выбраться. Я с ужасом смотрела на него, ведь всё это – его ярость.

– Что с ним будет? – тихо спросила я.

– Я подержу его в клетке до утра. В его доме. Он придет в себя, но это займет время. Он, возможно, ничего не вспомнит.

– Для меня это – хорошо, – ответила я, но голос дрожал.

– Нет, Мира. Он будет вспоминать всё. Медленно, с болью. Но я ему всё объясню. Подготовлю к этому.

– Это для меня не важно, – прошептала я. – Главное, чтобы ты был в форме. Ты готов к играм?

– Да, я справлюсь. Клетка сдерживает его вспышки. Но тебе нужно отдохнуть. Ты вымотана.

Дэм открыл портал. Я сделала шаг, но он остановил меня, поцеловал в лоб и только после этого отпустил.

Только попав в свою комнату, я наконец почувствовала себя в безопасности. Но что-то в груди ещё не успокоилось. Я прошла в душ, чтобы смыть с себя остатки страха и боли. В своей кровати я погрузилась в сон с единственной мыслью:

Пусть это будет просто страшный сон. И пусть он никогда не повторится.

Утро началось не с магии и не с криков – а с упорного, настойчивого стука в дверь.

Словно кто-то намеревался выгнать меня из постели, несмотря на все законы физики, логики и моей личной ненависти к пробуждению. Я застонала, прижалась щекой к подушке, как утопающий к спасательному кругу, и попыталась сделать вид, что несуществую.

Безуспешно.

Стук повторился – уже злее, решительнее. Я поднялась, шатаясь, кутаясь в одеяло, как гусеница в кокон, и с обречённой поступью поплелась к двери, внутренне проклиная всё живое.

Передо мной столпилась вчерашняя троица безумных подружек, во главе – с той самой, чью внешность язык не поворачивался назвать иначе, как воблой. Увы.