– Обычно ты эмоции не показываешь. Все держишь в себе и выпускаешь через учебу. Теряешь контроль только в крайних случаях.

– Но ведь теряла же.

– И всегда по одной причине – если кто-то из команды пострадал или был оскорблён.

– Он пустил магический шар в Диму, – тихо выдохнула я.

– Сумеречный не слабак, и ты это знаешь. Значит, дело не в нём. А в ректоре. Что он тебе сделал?

– Ничего! – соврала я, и сразу же сама себе захотелось влепить. Глупо. Смешно. Бесполезно.

Дэм молча посмотрел на меня, потом аккуратно положил руку мне на плечо. Теплая, уверенная, как якорь в шторм.

– Мира… – он заглянул мне в глаза, и я почувствовала, как внутри всё начинает плавиться. – Мы с тобой дружим третий год. И ты для меня – не просто друг. Ты семья. Ты – мой человек. Единственный, кому я по-настоящему доверяю. Даже парням из команды я так не открываюсь – они до сих пор за глаза зовут меня "темным отребьем" или "отшельником бездны". Даже Вель сторонится. А ты… ты всегда рядом. Понимаешь. Принимаешь. Защищаешь, даже если я не прошу.

Я не выдержала. Грудь сдавило так, будто внутри лопнул пузырь. Слёзы – настоящие, живые, горячие – выступили на глазах. Это были не слёзы боли. Это было… счастье? Тепло. Признание. Я даже не знала, как сильно нуждалась в этих словах, пока не услышала их.

Дэм обнял меня. Осторожно, бережно. Как будто я хрустальная.

– Тише-тише, – шептал он. – Я не хотел… Я не знал, что всё так серьезно.

– Спасибо, – прошептала я, уткнувшись носом в его пиджак.

– За то, что довёл до слёз?

– За то, что рядом. Мне так надоело быть сильной. Хочу просто быть собой. Хочу сходить на свидание, влюбиться, в конце концов… Хочу жить.

– Ты живешь, Мир. Просто по-своему, – Дэм гладил меня по спине, и я чувствовала, как дрожь уходит.

– С чего ты взял?

– Твоё сердце бьется. Быстро. Я слышу.

– Правда? – любопытство пересилило слёзы. Я чуть отстранилась, а потом приложила ухо к его груди.

Стук. Чёткий. Спокойный. Ровный. Как пульс самой земли.

– Бьется? – с легкой улыбкой спросил Дэм.

– Да, и так… хорошо. Тук… тук-тук… тук… тук-тук… Я готова так стоять вечно, – прошептала я. На миг показалось, будто всё плохое ушло.

– Это нечестно, – тихо сказал он, отстраняясь. – Если ты стоишь вот так, я не слышу твоё сердце. А оно звонкое. Живое.

Я усмехнулась и приложила ладонь к его груди.

– Но твое тоже живое.

– И я рад, что хоть для кого-то оно – живо, – грустно улыбнулся Дэм.

Его глаза манили, гипнотизировали. В них не было тьмы, только бескрайняя глубина, в которой можно утонуть и не пожалеть. Он был высоким, красивым, настоящим. Удивительно, как рядом с ним мне вдруг стало спокойно. Уютно. Почти… безопасно.

– Дэм, а ты зачем пришел? – спохватилась я, наконец выныривая из уютного кокона объятий. – А то я тут, вся такая слезливая, а ты, может, по делу?

– У нас сегодня собрание по поводу игр. Надо основной состав выбрать. Только есть одна «маленькая» проблема, – слово маленькая он произнёс с такой иронией, что я сразу насторожилась.

– В каком смысле "маленькая"? – я уже чувствовала, как внутри всё сжимается.

– К ребятам приехали их невесты, – невозмутимо сказал Дэм.

Стадион Академии, что раскинулся у самого подножия восточной башни, ежедневно в час дня становился нашей территорией. Лишь в это время и в этом месте мы могли отрешиться от суеты и отточить боевые навыки без посторонних глаз. Но сегодня, похоже, проверялась не физическая форма, а моя нервная система.

Я стояла в центре поля, перед низкими трибунами, где чинно расселись три десятка витязей. Однако каждый из них был буквально оккупирован представительницей прекрасного пола. Барышни сидели у них на коленях, как кошки на подоконнике, и, нисколько не смущаясь, целовали, шептали, заливались смехом.