Ту Доу, несмотря на непрошедшие еще головные боли и совершенно изможденное состояние, испытав в эту ночь невероятное потрясение, пребывая под его будоражащим воздействием, до утра так и не сумел сомкнуть глаз. Ему позволили помыться, дали чистые одежды, сытно накормили и оставили одного в маленькой, пустой, но ухоженной и уютной комнате. Он не мог понять, что с ним происходит. Мысли путались в его голове, утомляя еще сильнее. Слегка взбодрившись после мытья, но, ощутив насыщение едой, он сразу почувствовал невероятную слабость. Свернувшись клубком на циновке, единственной вещи, имевшейся в комнате, он несколько раз пытался уснуть, но тут же, вспомнив лицо и голос старшего мастера, открывал глаза, и легкая дрема покидала его, словно испуганная чем-то птица. Сердце вновь начинало бешено колотиться, а нутро наполнялось страхом. При этом он не смел даже пошевелиться. Его часто знобило и бросало в дрожь. В эти мгновения он покрывался холодным потом, слыша, как стучат его зубы. Трясущиеся руки он сцепил в замок и прижимал их подтянутыми к груди худыми коленями. На заре, окончательно обессиленный, он вновь прикрыл веки, но на этот раз уснул. То, что он увидел, заставило его прервать сон и открыть воспаленные глаза. Подобно прозревшему вдруг слепцу, он в страхе заслонился рукой, словно боялся быть ослепленным ярким светом. В комнате царил полумрак, но квадрат окна выделялся мутным пятном. Сквозь шум в ушах он сумел уловить далекий гулкий удар барабана и тут же, услышав чьи-то шаги, вскочил на ноги и бросился в дальний от входа угол, не сводя глаз с двери. Вскоре она отворилась и в комнату вошел человек.

– Иди за мной, – тихо повелел он и вышел обратно.

Ту Доу запахнул короткий халат и, пошатываясь, побрел за ним.

Шли они долго, часто поворачивая, петляя по просторным коридорам, минуя множество дверей. Ту Доу не смотрел на убранства дома, он видел только спину человека перед собой и старался не отставать от него. Дойдя до широкой лестницы, они стали подниматься вверх. Преодоление каждой ступени давалось ему с очень большим усилием. Он ставил на нее сперва одну ногу, помогая себе, упирался рукой в колено и только после этого подтягивал другую ногу. Наконец они поднялись наверх и человек остановился. Тяжело дыша, утирая пот со лба, Ту Доу чуть было не столкнул его. Человек поклонился кому-то перед собой, затем отошел в сторону и замер, пропуская его. Ту Доу увидел старшего мастера, сидящего в одном из двух кресел с высокими спинками. Только теперь Ту Доу понял, что они находились на террасе. Старший мастер движением руки пригласил его к себе, указав на пустующее кресло. Ту Доу вздохнул, прошел к креслу и устало опустился на краешек. Небо на горизонте слегка посветлело. Свежий утренний ветерок мягкими порывами шевелил листву в просторном саду, наполняя округу тихим ровным шорохом. Человек поклонился и удалился, оставив их наедине.

– Ты не спал. Я понимаю тебя, провидец Ту Доу, – спокойно смотря ему в лицо, начал разговор генерал.

Ту Доу вздрогнул, услышав его голос, и весь сжался.

– Довольно. Расслабься. Меня ты можешь не бояться. Я ведь тебе не враг, – заметив его напряженное состояние, произнес генерал. – Вон выпей вино, оно поможет, – генерал кивком указал на полную чашу, стоявшую на столике перед Ту Доу. Ту Доу, стараясь умерить дрожь в руке, что есть сил напряг ее и только после этого взял чашу. Он уже знал, что только этот напиток может успокоить и, с желанием сделав большой глоток, повернув голову, посмотрел на сад, ожидая наполнения своего нутра расслабляющим теплом вина.