Вот и разгадка. Кто бы мог подумать… Вера Робертсон, роковая женщина, за которой тянулся шлейф из поверженных мужчин, наконец-то встретила того, кто завладел ее сердцем. Пускай даже он носит резиновые сапоги с лягушачьими глазами и поет песни о детенышах акул.
– Ты слишком глубоко копаешь. – Я похлопала ее по руке. – Почему бы тебе не попробовать? Позвони Грегу сегодня вечером и договорись о свидании. Или предложи куда-нибудь сходить вместе с Сэмом.
К моему неудовольствию, Вера вскочила на ноги и опять перевела разговор на меня. Она постоянно так делала, когда чувствовала, что ее вот-вот припрут к стенке.
«Обсудим Грега позже», – решила я, направляясь следом за ней. Нельзя, чтобы Вера упустила свой шанс на счастье из-за привычки осторожничать.
– Лейла, ау! Ты меня слушаешь?
Я моргнула.
– Да, прости.
Вера выпрямила спину.
– Если хочешь знать мое мнение, ты совершаешь большую ошибку, уезжая отсюда, – выпалила она. – И если уж на то пошло, ведешь себя глупо, отказываясь от денег.
Я резко остановилась – белая стеганая сумка чуть не слетела с плеча.
– Ну вот, начинается! Я все гадала, когда ты снова поднимешь эту тему.
– Что здесь такого? По-моему, у тебя есть на них полное право.
– У меня было право на нормальные отношения. На правду.
Мы демонстративно отвернулись друг от друга. Некоторое время я изучала сумрачный пейзаж.
– Мы были помолвлены. Я готовилась выйти за Мака, однако понятия не имела о его проблемах с сердцем, не говоря уже про роман с Ханной. Разве это отношения?
Вера вздохнула.
– Послушай, я не знаю, почему Мак скрывал проблемы со здоровьем. Да, он поступил глупо. Наверное, на то имелись причины. Тем не менее он оставил деньги тебе. И если откажешься, Ханна не замедлит прибрать их к рукам.
Я в отчаянии тряхнула головой.
– Да пожалуйста!
– Не пори горячку, вдруг еще передумаешь, – проговорила она уже мягче. – Как только страсти улягутся, ты можешь сильно пожалеть, что не взяла деньги и не пустила их на благое дело.
– На что, например?
Вера взмахнула рукой с нежно-розовым маникюром.
– Не знаю. Как насчет приват-клуба для пенсионеров Лох-Харриса?
Я прыснула, и она расхохоталась.
Мы пошли дальше по сланцевой тропе в сторону поросших травой холмов.
– Не ставь крест на будущем из-за Мака, – посоветовала Вера. – Ты не несешь ответственности за его поведение.
– Ты права. Но я несу ответственность за свою жизнь. Вот почему для меня так важно уехать из Лох-Харриса и не брать деньги. Чтобы начать с чистого листа. – Я засунула руки в карманы брюк. – А теперь пойдем, закажу тебе выпивку.
Понурив плечи, Вера попыталась изобразить улыбку.
– Ладно, идем.
Мы шагали по тропинке вдоль озера. Мягкие волны ласкали гальку, в ветвях над нашими головами порхали птицы, шелестела потревоженная листва. Внезапно Вера схватила меня за плечо.
– Слышишь?
– Что именно?
– Какой-то стук.
Мы замерли и прислушались. Действительно, из-за деревьев теперь уже отчетливо долетало эхо ритмичных ударов.
– Надеюсь, не покойника хоронят, – пробормотала Вера и тут же покраснела. – Черт! Прости, Лейла. Вечно ляпну что-нибудь.
– Не бери в голову.
– У меня есть пилочка для ногтей, в случае чего можем заманикюрить его до смерти, – нерешительно пошутила она.
Я закатила глаза.
– Идем, Лара Крофт.
Деревья расступились, являя взору допотопный лодочный сарай, где Норри Эрскин, один из старожилов Лох-Харриса, торговал рыболовными снастями. Сарай стоял на длинном дощатом причале в окружении скал и величественного леса. У дальнего края пристани плескалась озерная рябь, а шелестящие на ветру кроны деревьев напоминали леденцы на палочках. Вид был потрясающий.