– Что? Почему ты так решил?

Грациозная и стройная, Тиок двигалась легко и плавно, точно неспешно текущий ручей. Она не стала садиться возле стола, а расположилась на циновке рядом, скрестив ноги.

– Мы с Саулком много сезонов поддерживали мир. Случалось так, что кто-то из охотников забредал на чужую территорию и добывал там дичь; была даже драка из-за женщины его рода, которая понравилась охотнику моего племени, но даже тогда нам удалось найти бескровное решение. Мир это то, что не должно меняться никогда. Мы оба знаем это. С чего бы теперь ему вдруг понадобилось убивать моих воинов? Здесь что-то не так.

– Почему вы, мужчины, вечно хотите убить друг друга? – Неожиданно заявила Тиок.

Хельмек и Согаал уставились на самку.

– Пока вы воюете, и умираете, кто-то остаётся без отца. – Она поднялась и ушла.

Согаал тяжело вздохнул и склонил голову. Его могучие плечи, поникли:

– Придётся отложить обещание.

Хельмек разочарованно царапнул когтями по столу, оставив на столешнице параллельные полосы.

– Но не сомневайся. – Продолжил отец. – Я позабочусь о том, чтобы ты получил самое лучшее оружие, какое только найдётся в моей оружейной. А пока, в качестве вознаграждения за терпение, можешь носить мой меч.

Отец скрылся в спальнях. Когда он вернулся, в его лапах покоился тяжелый двуручный меч в украшенных кожаных ножнах. Внутренне трепеща от восторга, Хельмек примерил толстый, похрустывающий пояс и завязал перевязь.

– Попробуй-ка, взмахни им. Я на тебя посмотрю. – Шутливо предложил отец.

Хельмека не пришлось уговаривать дважды. Он уверенно высвободил меч и крепко сжал рукоятку. Ложе удобно лежало в крепких когтистых лапах, словно оно было сделано точно под него. Согаал отошёл, освобождая пространство.

Хельмек вдохнул, быстро сделал взмах, другой. Сначала сверху вниз, потом снизу вверх. Острие описало две дуги, разрезав воздух и издав тихий металлический шёпот. Согаал только одобрительно посмеивался и глаза его блестели задорными искрами. Хельмек проворно отступил, словно уклоняясь от удара невидимого противника, а потом сделал два быстрых колющих выпада подряд. Немного запыхавшись, но полный трепетного восторга, он с почтением вложил меч обратно в ножны.

– Это прекрасное оружие! – Выпалил он.

– Да, но есть одно “но”. – Поправил его отец, приблизившись ближе.

– Что за “но”? – Озадаченно переспросил Хельмек. Он не мог взять в толк, как такое превосходное оружие, может иметь какие-то там “но”. Клинок говорил сам за себя, он шептал, он звенел, он гудел, на мгновение он даже стал продолжением его лап. Он был готов к тому, чтобы служить ему. По крайней мере так это ощущалось. Так о каких же “но” говорит тогда отец?

– Это всего лишь простой меч. И он ровно настолько же хорош и настолько же плох; насколько хорош или плох владелец этого меча, понимаешь?

– Не совсем. – Честно признался Хельмек.

– Ничего страшного. – Отец одобрительно похлопал сына по плечу тяжёлой лапой. Хельмек едва устоял на ногах. – Раз ты можешь его держать, значит сможешь понять и эту мысль… Да, можешь держать. – Тут он вроде бы задумался. – Твои лапы уже достаточно окрепли.

У Хельмека от радости сердце пело и будто подпрыгивало в груди, и он не придал особого значения последней фразе отца, но тут его ужалила другая, тревожная мысль и он вмиг опомнился:

– А как же ты? Неужели ты пойдёшь к Саулку безоружным?

– Я иду не воевать. Я иду, чтобы восстановить мир.

2

Далеко на юге, в поселении Саулка горели костры и лилась оживлённая музыка. В этот день племя готовилось встретить нового мудреца. Молодой человек по имени Кори и его наставница каит Сеи завершали последние приготовления. Они стояли в маленькой комнатке, освещённой несколькими примитивными масляными лампами, и Сеи раз за разом заставляла Кори то повернуться, то наклонить голову, то сделать что-нибудь ещё. Делала она всё это, чтобы убедиться, что перешитое одеяние послушника сидит идеально.