— В любом случае, вот она я, очень даже живая. Так что сплетникам придется умолкнуть.

— Куда ты ушла?

Вопрос прозвучал так, что Джози на миг поверила, что Нэду не всё равно. Она снова взглянула в окно, пересчитав птиц, сидевших на крыше противоположного здания, переливающегося в августовском зное.

— Ушла, куда глаза глядят, — тихо сказала она.

— И это весь ответ, который я заслуживаю? Я… — Нэд осекся.

Его злость и нерешительность развлекали Джози, и она повернулась, вопросительно приподняв одну бровь.

— Ты…?

Ей показалось, что он хочет сказать что-то важное, но даже если так, он просто покачал головой и озвучил очевидный факт:

— И всё же ты вернулась.

— И от этого еще больше хлопот, не так ли?

Нэд поморщился и подошел к дубовому столу, тяжело оперевшись на него руками. Они немного помолчали, и пауза грозила стать неловкой.

— Даже не предложишь жене выпить? — спросила Джози, чтобы как-то разрядить обстановку.

Он слегка дернул головой, выдавая удивление, а потом выпрямился и подошел к соседнему столику, где стоял графин и три хрустальных бокала. Нэд налил ей янтарной жидкости на два пальца и протянул руку, чтобы подать ей бокал. Затем он налил и себе, но гораздо больше.

Джози сделала глоток. Они снова погрузились в тишину и стояли так, казалось, целую вечность, прежде чем она поняла, что больше не может этого выносить.

— Ты должен быть доволен моим возвращением.

— Разве?

Она бы отдала всё, чтобы залезть в его голову и узнать, о чем он думает на самом деле.

— Развод даст тебе всё, о чем ты когда-либо мечтал.

Нэд усмехнулся и выпил.

— И как ты только догадалась, что я мечтал попасть во все лондонские газеты?

— Ну, вы женились на девице Талбот, Ваша Светлость. Вы сами обрекли себя быть главной сплетней этой страны.

Джози могла забыть многое, но только не то, как аристократия относилась к ней и ее сестрам. Их ненавидели только за то, что они хотели большего. Только за то, что их отец заработал свои деньги сам, а не родился с ними. К ним прицепилось прозвище «Пять опасных сестер», и они были вынуждены нести этот дурацкий титул с гордостью, чтобы не показывать боль.

— Если не хочешь говорить, где ты была, может, расскажешь, почему вернулась? — спросил Нэд.

— Кажется, я выразилась довольно ясно.

— Думаешь, так легко получить развод?

Джози снова глотнула виски.

— Вероятно, возникнут трудности, — кивнула она, — но если мы оба приложим усилия…

Она заглянула ему прямо в глаза. Его взгляд оставался непроницаемым.

— В конце концов, — отметила Джози, — мы будем далеко не первыми, кто просит аннулировать несчастливый союз.

Союз, который был несчастливым не всегда. Только после свадьбы.

Чтобы не выдать внезапную печаль, Джози широко развела руки в стороны.

— Мне, знаете ли, Ваша Светлость, нечего терять! У меня нет причин не разрывать наш брак.

Нэд усмехнулся и покачал головой.

— Каждому есть, что терять.

— Я и так уже всё потеряла, не забывай об этом, мой дорогой муж.

Он отвернулся от ее насмешки.

— Я не забываю. Никогда не забывал.

Он пил виски, а она смотрела, как его рука крепко сжимает стекло бокала. Каждое движение Нэда было наполнено изяществом и скрытой, природной силой.

Джози слегка мотнула головой. Ей всё равно, что он забывает или нет. Ее заботит только то, что он — один из самых могущественных людей Англии, и что расторжение их брака жизненно важно для нее.

— Позвольте мне быть предельно откровенной, герцог Рэтленд, — сказала она, навязывая ему формальности. — Аннулирование — наш единственный шанс избавиться друг от друга. Избавиться от нашего прошлого.

Его плечи напряглись при этих словах, и Джози сделала короткую паузу, но продолжила.