— Или у Вашей Светлости ей какой-то другой план по изгнанию демона нашей свадьбы?

Нэд шумно выдохнул и обошел стол, будто бы покончив с этим разговором. Джози смотрела на него, не переставая гадать, о чем он думал.

— Аннулирование нашего брака невозможно, — наконец выдохнул Нэд. — Мы его консуммировали и не сможем этого отрицать. Все знают про… Все знают про ребенка.

Он встретился с ней взглядом, и впервые за это утро она увидела в нем неподдельную боль.

— Есть и другие способы расторгнуть брак, — быстро сказала она, чтобы не дать их общему горю ее сломить.

— Есть, — кивнул Нэд. — И эти способы не всегда включают аннулирование.

Джози нахмурилась, не понимая, о чем он, а когда до нее дошло — звонко расхохоталась.

— Погоди, ты правда хотел объявить меня мертвой?

Это и ей приходило в голову, конечно же. Жить под новым именем, чтобы дать Нэду возможность обвенчаться с другой женщиной. Расчистить дорогу новому наследнику. Но не слишком ли это великодушно с ее стороны? У нее и так ничего нет, кроме ее скандального имени, так что она имеет право оставить себе хотя бы такую малость.

— Этот план всё равно уже не выгорит, — пожал плечами Нэд. — Ты вернулась через три года, а пропавших людей объявляют мертвыми только через семь.

— Брось, Нэд. Разве у герцога Рэтленда не достаточно средств, чтобы купить такую малость, как четыре года чьей-то жизни?

Его глаза сузились.

— Теперь ты презираешь мои деньги, Джоз? А как ты без них собираешься убедить парламент дать нам развод? Когда они его вообще в последний раз кому-то давали, а? Придется дорого заплатить, чтобы войти в историю, я же не чертов Генрих VIII.

— О да, а то бы мне и правда пришлось умереть, чтобы избавиться от тебя.

Но она не собиралась умирать. Больше нет. Теперь у нее есть цель. «Поющий воробей», ее таверна. А вместе с ней и средства, свобода и будущее.

— Давай к делу, Джози, — сказал Нэд. — Что станет причиной аннулирования нашего легендарного брака? Скажешь, что я был невыносимо жесток? Объявишь меня сумасшедшим? Или, может, тебя насильно выдали замуж?

Он звучно усмехнулся и склонился над столом.

— Не забывай про импотенцию, милый, — с издевкой отметила Джози.

— Такая же ложь, как и всё остальное. Все знают, что ты пришла в мою постель добровольно и получила там всё, что хотела. Добровольно приковала себя ко мне.

Его слова разожгли в ней гнев прошлых обид.

— И это была худшая ошибка в моей жизни, — прошипела она, подавшись вперед.

— Ошибка? Ты стала герцогиней, а твои сестры — завидными невестами. Больше похоже на триумф.

— Хватит! Это древнее прошлое.

Он издал смешок, лишенный всякого веселья.

— Прошлое — всего лишь пролог к будущему, ангел мой.

— Тогда прекрати говорить так, будто я устроила весь этот хаос в одиночку! Нас было двое с самого начала, и мы оба в этом участвовали.

Джози глубоко вздохнула, чтобы унять раздражение. Следующие слова дались ей нелегко, но она гордилась, что смогла произнести их без надрыва.

— Впрочем, вот мы и подобрались к делу. В начале нас было двое, а потом стало гораздо больше, чем того требует брак.

Нэд вопросительно взглянул на нее.

— Прелюбодеяние, муж мой, — пояснила Джози. — Вот что будет причиной аннулирования нашего брака.

Его глаза вспыхнули. Он выпрямился и потер шею, судорожно вздыхая.

— Джоз, ты можешь считать себя хоть самой Боудиккой, но мои деяния за пределами наших спален — не основание для развода. Тебе придется продолжить поиски.

— Всё-таки предпочитаешь импотенцию?

Они мгновение помолчали и на этот раз рассмеялись оба. Поток взаимных упреков иссяк. Джози бросила последний взгляд в окно и решила, что пора уходить. Чем дольше она тут стоит, тем больше воспоминаний свалится на нее этой ночью.