И надежда, что всё будет хорошо, охватывает с новой силой, а веры и терпения Ане было не занимать!

Она и Николай не виделись уже два с половиной года, но благодаря письмам они не разлучались.

Конечно, весточки от Колпина приходили с перебоями, но военная судьба не только благоволила ему, но и выступала чуть ли не ангелом-хранителем. Ни ранения, ни контузии! Сколько таких офицеров, как он, – не погибших, воюющих с самого начала войны, – могло набраться во всей Красной Армии?! Им, конечно, не было цены! Колпин о своём служебном продвижении почему-то Ане не написал. Она узнала об этом из аттестата – по увеличению выплачиваемой суммы и по верхней строке, где указывалось воинское звание офицера. «Ты стал полковником и ничего не сообщил», – упрекнула она Колпина. «Извини, забыл. Да, мне недавно присвоили «полковника», – подтвердил он. Аня обрадовалась: полковники, наверно, в атаку не ходят! Наивная… И выше рангом командирам приходилось брать в руки автомат, а уж танкисты или лётчики, какие бы чины не носили, и вовсе не расставались со своими боевыми машинами.

Именно будучи уже генералом, Колпин и получил ранение! Всё-таки судьба взбалмошна и жестока. Не по злой ли её иронии случилось это в те самые весенние дни сорок четвёртого года, когда в московской жизни уже зазвучали ноты мажорного лада и так сильна была Анина вера, что Николай вернётся невредим?!

Колпина ранили при форсировании водной преграды во время Одесской наступательной операции. Большой осколок вошёл в левое плечо, мелкие осколки посекли руку. Генерала Колпина срочно, самолётом отправили в московский госпиталь. Пробыв несколько суток без сознания, перенеся сложную операцию и едва встав на ноги, он добрался до телефона и позвонил Ане в школу.

– Анна Юрьевна на уроке, – строго ответил женский голос. – Кто её спрашивает?

– Муж.

На том конце растерянно замолчали, но не надолго:

– Я сейчас её позову, товарищ генерал.

Через пару минут в трубке горячо забился родной голос.

– Коля! Откуда ты звонишь? С фронта? – от волнения Аня была немного не в себе.

– Анечка, я звоню из Москвы, из госпиталя.

– Господи, что с тобой?!

– Немного плечо поцарапало. Успокойся, буду жить.

– К тебе можно? Да что я говорю?! Я сейчас же к тебе приеду!

Для Анны началась другая, счастливая жизнь, и ничто не могло омрачить солнечной погоды на душе – даже то, что всё ещё шла война.

Как только рана стала затягиваться, Колпин добился выписки из госпиталя – туда он ездил лишь на перевязки. Анна и Лиза уходили утром в школу, а, когда вечером возвращались, их ждал вкусный ужин, благо в продуктах теперь не было недостатка и однообразия – они привозились генералу на дом в специальном пайке.

Анна и подумать не могла, что Николай обладает не только военными талантами: он умел хорошо готовить, был человеком рачительным, хозяйственным.

С Лизой у них ещё с довоенной поры установились тёплые отношения, правда, маминого мужа она всё же не называла отцом. Это не сильно огорчало Колпина, который говорил Ане:

– Зато слышишь, как она произносит: «дядь Коль»…

С Котей у Колпина тоже было полное понимание.

А ведь тот поначалу ни в какую не желал признавать этого неведомо откуда взявшегося мужчину. Шутка ли, Котя не то что в квартире, но и в целом дворе был единственным представителем кошачьих, и вдруг – нате вам!..

Требовалось, конечно, дать человеку понять, кто на данной территории хозяин, но как тут вразумишь, если забраться в сапог не по силам?! А домашние тапочки он всегда ставил на возвышение. Хитрый! Пришлось пометить сверкающие носки сапог.